Магия страсти - Коултер Кэтрин

Кэтрин Коултер

Магия страсти

Глава 1

Давным-давно…

Я знал: что-то не так. Я лежал на спине и не мог пошевелиться. В лицо упирался луч света, недостаточно яркий, чтобы ослепить меня. Свет был странным: слабым и неясным — и, казалось, слегка пульсировал, как бьющееся сердце.

— Вижу, ты пришел в себя.

Низкий, зловещий голос, из тех, что иногда слышишь во мраке ночи. Определенно мужской, но незнаком мне. Раньше я никогда его не слышал.

Любой нормальный человек испугался бы. Но как ни странно, я ощущал лишь легкое любопытство.

— Пришел, — ответил я. — Только пошевелиться не могу.

— Еще рано. Если согласишься на мои условия, снова обретешь способность двигаться.

— Кто ты? Где ты?

— Я стою позади Критского огня. Прелестно, не находишь? Переливается, как королевские шелка. Мягкий, как женские пальцы, ласкающие твое лицо. Я спас твою жизнь, капитан Джаред Вейл. И в благодарность прошу одолжения. Согласен?

Критский огонь — что бы это ни было — на мгновение вспыхнул ярче, превратившись в столб сгустившегося света, но тут же снова померк, стал мягче, пульсируя в ритме спокойно бьющегося сердца. Неужели огонь посчитал, что я оскорбил существо, находящееся за ним? Его хозяина, возможно? Нет. Это абсурд: огонь, какие бы формы ни принимал, не способен ни дышать, ни чувствовать. Не имеет души. Не правда ли?

— Почему я остаюсь недвижим?

Где этот чертов тип? Я хотел увидеть его лицо. Хотел увидеть человека, произносившего все эти слова.

— Потому что я пока этого не желаю. Итак, готов ты честно отплатить мне за спасение твоей жизни? Готов сделать одолжение?

— Одолжение? Попросишь убить кого-то? Вот уже три года я не расправлялся ни с пиратами, ни с портовыми крысами-грабителями.

Откуда взялась эта жалкая попытка шутить в подобных обстоятельствах?

Незнакомец не подумал рассмеяться. Очень жаль, потому что в противном случае его голос более походил бы на человеческий. Возможно, поэтому я и пытался шутить. И все же не боялся, хотя какой-то частью сознания знал, что должен быть смертельно напуган. Но все же не боялся.

— Кто ты? — спросил я снова.

— Я твой спаситель. Ты обязан мне жизнью. Готов ли выплатить свой долг?

— Значит, предполагаемое одолжение уже превратилось в долг?

— Чего же стоит твоя жизнь, капитан Джаред Вейл?

— Моя жизнь — это все, что у меня есть. Оставишь ли ты меня в живых, если я не соглашусь?

Критский огонь вспыхнул ярко-синим пламенем и замигал, словно кто-то взмахнул над ним рукой. И снова все успокоилось. Темнота за огнем казалась кромешной. Непроницаемой, Словно черный занавес, отгораживающий пустую сцену. Мое воображение, очевидно, разыгралось, потому что голос вернул меня к действительности.

— Позволю ли я тебе жить? Не знаю. Тяжелая пауза.

— Не знаю.

— В таком случае у меня нет выбора, верно? Не хочу умирать, хотя, если бы не ты, к этому времени уже был бы мертв. Но не знаю, как тебе это удалось. Меня захлестнула гигантская волна, а рана в боку… скорее всего я бы умер от нее еще до того, как погрузиться на дно.

В эту секунду я осознал, что не чувствую боли, которую ранее причиняла мне глубокая рана в боку. Теперь же я не чувствовал ничего, кроме сильного, мерного биения собственного сердца. Ни боли, ни страха. Я даже не задыхался.

— А, боль… Это еще один твой долг, который ты обязан мне выплатить. Не согласен?

Почему я не боюсь?

Это странное спокойствие холодило душу. Казалось, что отсутствие боязни делает меня слабее. Отнимает частичку жизни. Неужели ему каким-то образом удалось лишить меня чувства страха?

— Каким образом ты исцелил меня?

— У меня много талантов, — произнес темный голос. И ничего больше не добавил.

Я ушел в себя, пытаясь оставаться хладнокровным и сосредоточенным. Только бы не позволить пугающим посторонним мыслям заставить меня кричать от ужаса. Любой здравомыслящий человек на моем месте уже бы заикался и запинался, вымаливая пощаду. Только не я. Он хотел, чтобы я отплатил за спасение. Я вполне могу это сделать. И все же…

— Не понимаю. Ты спас меня, спас, хотя ни одному смертному такой подвиг не подвластен. Если это не сон и я не мертв, сказал бы, что ты всемогущ. Что же я могу сделать для тебя такого, чего не в силах сделать ты сам?

Ледяное молчание длилось и длилось. Критский огонь пустился в безумный танец, выстреливая синими искрами, летевшими вверх, в темноту.