Только ты - Лоуэлл Элизабет

— А я могу сделать то же самое тебе?

На мгновение Рено замолчал. Чувственная волна прокатилась по его телу.

— Тебе не надо это делать. Я никогда не просил об этом женщин.

— А я хочу, — шепотом возразила Ева. — Я хочу познать тебя всеми способами, какими женщина может познать мужчину.

Их освещала луна и овевал прохладный горный воздух. Рено натянул на обоих одеяло и заключил в объятия податливую, нежную, нагую Еву.

— Я мечтал об этом с первого раза, когда увидел тебя, — хрипло произнес он. — Мне хотелось обнять тебя нагую и почувствовать, как ты прижимаешься ко мне.

Ева собралась было что-то сказать, но дрожь удовольствия, пронизавшая ее, лишила ее дара речи.

Впрочем, для Рено достаточно красноречив был и этот молчаливый ответ. Негромкий стон вырвался из его груди, когда он ощутил трепет девичьего тела.

— Это становится с каждым разом все слаще… Только ты так действуешь на меня… Я не понимаю, почему, но это неважно. Я хочу тебя… И с каждым разом все больше… Только тебя…

— Я это чувствую… С каждым разом все больше…

Рено с трудом слышал то, что говорила Ева. Тонкие девичьи пальцы обвились вокруг его возбужденной плоти. Ритмичные скользящие движения породили пламя, которое побежало по всему телу. Наслаждение было жгучим и всепоглощающим.

Затем Ева откинула одеяло, опустила лицо к его бедрам и преподала урок страсти.

Рено горячечно шептал ее имя, а Ева то легко, то жадно припадая, целовала свидетельство его возбуждения. Ее атласный язык ласкал мужскую плоть на всем протяжении от напряженного основания до нежного окончания.

Когда девичьи губы окружили и упруго сжали горячее пульсирующее окончание, Рено попытался что-то сказать, но не смог. Вокруг не было воздуха, только блаженно обжигающее пламя. Рено изо всех сил пытался сдержать надвигающийся шквал разрядки. Сжав кулаки, он хрипло, продолжительно застонал.

— Рено, — шепотом спросила Ева, — я сделала тебе больно?

Его смех был таким же прерывистым, как и дыхание.

— Ну что ты, сладкая девочка. Ты убиваешь меня, но это никак нельзя назвать болью.

Он почувствовал, как вздох Евы опалил его влажную, чувствительную кожу, и новая волна наслаждения пробежала по его телу.

— Тебе приятно? — спросила Ева.

— Приятнее может быть только одно…

— Что?

— Когда я вхожу в твое лоно, в твою сладкую…

Рено не смог закончить фразу. Он застонал, снова почувствовав обжигающее прикосновение девичьего рта.

Он замер, слушая, как в нем, подобно обвалу, нарастает экстаз.

Внезапно он понял, что больше не в состоянии сдерживаться.

— Ева, я…

Рено содрогнулся, охваченный пламенем.

Склонясь над ним, девушка шептала что-то нежное.

Рено испытал еще одно содрогание, прежде чем подтянул Еву и поставил над собой таким образом, чтобы расцветший девичий цветок оказался над его лицом.

— Чуть повыше, — хрипло сказал Рено, — чтобы мне было удобнее… Сдвинься сюда… Вот так, чудесно… Так и оставайся, моя сладкая девочка.

Скользящее движение языка обожгло Еву, словно молния. Хриплый выдох ее перешел в прерывающийся стон, когда длинный палец проверил степень ее возбуждения.

Рено убедился, что Ева действительно получила удовольствие, когда он столь интимно ласкал ее, и счастливо засмеялся. И уже не один, а два пальца скользили внутри девичьего грота, наслаждаясь его теплом.

— Тебе понравилось ласкать меня так, как ты ласкала, — сказал Рено, зарываясь между горячих девичьих лепестков.

— Да, я…

Ее слова превратились в бессвязный набор звуков, когда зубы Рено деликатно сомкнулись вокруг чувствительного узелка. Хлынул теплый поток, говоривший, что все ее тело наслаждается, все открыто блаженству.

— Не сопротивляйся этому, — произнес Рено хриплым голосом. — Пусть все идет своим чередом.

— Но…

Его зубы и язык продолжили изысканную восхитительную ласку.

— Поделись со мной, сладкая девочка.

Рено почувствовал дрожь ее экстаза. Он продолжал ласкать ее, вкушая шелковистый теплый дождь и наслаждаясь его ароматом. Когда силы у Евы иссякли, он приподнял ее и уложил рядом с собой. Некоторое время Ева лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к тому, как постепенно затихали содрогания в ее теле.

Когда Ева пришла в себя, Рено, опершись на локти, смотрел на нее полными желания глазами. В руках он держал тонкие испанские стержни. Он наклонился и нежно поцеловал девушку. В его глазах читался немой вопрос. Не колеблясь, она взяла один из стержней.