Долгий путь к счастью - Холт Виктория

— Бедная девочка. Но неужели отец не мог понять, что ее вины нет в том, что произошло.

— Он прекрасно это понимал. Но видеть ее все равно не хотел. Не мог. Все повторял: «Уберите с моих глаз этого ребенка».

— И Сильва знала это! — воскликнула я. — Это изуродовало ей жизнь. Какая жестокость!

— Жестокость — неотъемлемая часть ханжества, мисс Келлевэй. Боюсь, это не те слова, которые вы хотели бы услышать о вашем отце.

— Я хочу все знать о нем. Что было дальше? Второй брак с моей матерью. И как же складывалась их жизнь?

— Он много ждал от этой женитьбы. Матушку вашу он встретил в одной из деловых поездок в Лондон; когда они вместе вернулись на Остров, он сильно изменился. Но она нашла этот уголок гнетущим. Чувствовала себя отрезанной от мира, от радостей жизни. Вообще, они были людьми несовместимыми, надежды его разрушились, он тяжело переживал, поняв, что и второй его брак — ошибка. Дело в том, мисс Келлевэй, что вряд ли ваш отец был создан для семейной жизни. Характером он был крут, очень требователен. Ведь у него отношения не только с женщинами не складывались, не ладил он и с Островом. Люди не очень-то любили его. Уж слишком суров, слишком строг. Он знал об этом, даже ценил себя за это, но люди ведь любят теплые, человеческие чувства в отношениях. Если они получают их в достаточном количестве, тогда и простить многое могут, и забыть какую-нибудь обиду, несправедливость. Если по совести, то сейчас жизнь на Острове и вольготнее, и счастливее и — как ни странно — благополучнее, богаче, чем во времена вашего отца.

— Душа и сердце Острова — Яго, — задумчиво сказала я.

— Яго — человек очень честолюбивый и несомненно во много раз более способный управляющий, чем был ваш отец. Отношения их были непростыми, в частности потому, что отец ваш понимал и знал преимущества Яго перед ним. Яго же, который так ярко проявил свои способности хозяина — это подтверждает сама жизнь, — на мой взгляд, всегда чувствовал горечь и досаду из-за своей принадлежности к «нечистой» ветви их рода.

— И тем не менее отец признал все достоинства Яго, раз оставил ему Остров.

Фенвик с сомнением взглянул на меня.

— Вы, должно быть, осведомлены об условиях завещания?

— Вы имеете в виду завещание, которое оставил отец?

— Разумеется. Вы — наследница Острова. Я знаю, сколько вам лет, так как прекрасно помню тот день, когда вы появились на свет. Вам вот-вот будет двадцать один год, именно тогда вы и вступите в права наследства.

— Моего наследства?

— Разумеется. Отец ваш, мисс Келлевэй, обладал обостренным чувством справедливости. Вы — его родная дочь. Уж в этом он был уверен, как не был уверен в вашей сводной сестре. Яго надлежало управлять и распоряжаться его имуществом до той поры, пока вам не исполнится двадцать один год. После этого владение Островом переходит к вам. В случае вашей смерти и если вы не оставите наследника, имущество, по завещанию, наследует ваша сводная сестра. Если в живых не будет ни ее, ни вас, вступает в наследственные права Яго. Собственно, сейчас, пока вы не достигли означенного возраста, все в руках Яго.

Я просто оцепенела. Я, которая всегда считала себя бедной родственницей, оказывается, все это время имела солидное наследство.

— Ваш отец был очень богатым человеком, мисс Келлевэй, — продолжал Фенвик, — конечно, все его состояние вложено в Остров, однако сейчас, учитывая стоимость земли, процветающее хозяйство, особенно поднявшееся за последние годы, думаю, богатство покойного мистера Келлевэя может составлять порядка миллиона фунтов стерлингов.

— Что за чудеса! — воскликнула я. — Вы не шутите? Я ничего не слышала о наследстве.

— Поразительно. Яго, вероятно, не информировал вас? Я слышал, что вы прибыли на Остров, и считал, что именно в связи с делом о наследстве.

— Я ничего не знала. Меня пригласили сюда после трагических событий в моей жизни. Тогда, в Лондоне…

— Да, я слышал, — кивнул он, — читал в газетах. Но тем более это все удивительно.

— И вы уверены, что не ошибаетесь?

— Можно предположить и такое. Хотя я был бы удивлен, если бы выяснилось, что здесь кроется какая-то ошибка. Ваш отец часто обсуждал со мной эти вопросы. Мне он доверял. Мы с ним отлично ужились, ладили всегда. Я понимал его трудности. Он жалел, что не видел вас с трехлетнего возраста, мечтал, что после его смерти вы узнаете об Острове, приедете сюда, надеялся, что полюбите этот чудесный уголок. Он знал, как предан Яго Острову, знал, что после смерти земля его будет находиться в хороших руках, верил, что вы, его дочь, поймете, почему было необходимо на время отдать все в распоряжение Яго. А однажды он сказал мне: «Конечно, она выйдет замуж, но тогда ее супруг сможет вести все дела на Острове, как это Яго сейчас делает. Вообще, пусть все решает сама».