Долгий путь к счастью - Холт Виктория

О письме я не сказала никому, даже Эсмеральде. Но представился удобный случай поговорить с кузеном Лорингом, которому я сразу показала письмо и спросила, что ему обо всем этом известно.

— Ну да, — сказал он, — твоя мать вышла замуж и отправилась жить на Далекий Остров. В семейной жизни что-то не заладилось, она вернулась, но уже с тобой на руках. Отец твой не давал ей никакого содержания, что не удивительно, раз она по своей воле оставила его. Этим побегом она сама лишилась всего, и ты вместе с нею.

— А кто такой Яго Келлевэй?

— Вероятно, какой-то родственник, — он тепло посмотрел на меня, в глазах его было сочувствие, — к сожалению, я почти ничего не могу тебе рассказать, Эллен. Однако название острова, где жил твой отец, помню твердо. И если сейчас он уже скончался, а эти люди приглашают тебя навестить их, возможно, они в какой-то степени хотят искупить его вину за столь длительное молчание.

Он взял меня за руку.

— Я вовсе не хочу, Эллен, чтобы ты соглашалась на то место гувернантки. И что касается меня лично, я всегда буду рад тебе…

— Я знаю. Спасибо вам, кузен Уильям.

Я решила перебить его, чтобы он не сказал что-нибудь недоброжелательное в адрес своей супруги, о чем наверняка стал бы потом жалеть.

— Единственное, в чем я хочу убедиться, — продолжала я, — в том, что там живут действительно родственники моего отца. А вы считаете, что мне следует поехать и встретиться с ними?

Он кивнул. Я поняла, что кузен Уильям полагает ото неплохим способом выпутаться из сложившейся для меня неприятной ситуации.

К полудню приехала миссис Оман Лемминг. Из окна я видела, как она входила в дом. Мне отвратительна была ее манера носить шляпу, чересчур украшенную цветами, мне отвратительна была ее надменность, с которой она относилась к прислуге, встречавшей ее у кареты.

Скоро пришлют и за мной, ожидая, что я спущусь и предстану перед ними, опустив глаза долу, та самая пресловутая бедная родственница, к которой так великодушны они: кузина Агата, попрекавшая меня все эти годы, проведенные в ее доме, и миссис Оман Лемминг, так любезно согласившаяся закрыть глаза на мое ими же выдуманное участие в недавно разыгравшейся трагедии, и предоставляющая мне уникальную возможность унижаться перед нею до последних дней.

Не колеблясь более ни минуты, я села и написала Яго Келлевэю, что с огромной радостью приеду на Далекий Остров, где смогу заново установить родственные связи, так ослабевшие за эти годы.

Я закончила последние строчки, когда меня вызвали в гостиную. Заклеенный конверт лежал уже на столе.

Бесси робко топталась в комнате:

— Мисс Эллен, хозяйка ожидает вас в маленькой гостиной. Там с ней и миссис Оман Лемминг…

Решительно направилась я вниз, неожиданно обретя былое присутствие духа. Я не собираюсь идти в дом Оман Лемминг на место всеми уважаемой и презираемой гувернантки. Я собираюсь отправиться к своим родственникам на Далекий Остров у берегов Корнуолла.

Часть 2. ОСТРОВ

ВСТРЕЧА С УСАДЬБОЙ ХАЙДРОК

Только после полудня я добралась до местечка Полкрэг, потому что пришлось пересаживаться с основной железнодорожной линии на местную и ехать по ней еще шесть-семь миль.

У станции я заметила одноконный экипаж и попросила кучера доставить меня и мой багаж в городскую гостиницу «Полкрэг Инн». Именно это предложил Яго Келлевэй в своем втором письме, в котором писал, какую радость доставило ему мое согласие навестить Остров.

«А поскольку, — писал он, — Остров лежит в трех милях от берега, то, по воле Всевышнего, возможно, вам придется немного подождать. Дело в том, дорогая, что лодки из-за шторма не всегда удается спустить в море. И если в день вашего приезда будет шторм, смело отправляйтесь в „Полкрэг Инн“, с хозяином которой мы очень хорошо знакомы, и я поручу ему оказать вам исключительный прием».

Мой багаж — все, что у меня было в жизни из вещей, умещался в трех среднего размера чемоданах, большая часть которых была занята нарядными платьями, сшитыми мне в приданое, так что по иронии судьбы я, оставив и лондонский свет, и городскую жизнь, имела подходящий именно для такой жизни гардероб, разнообразный, как никогда.

Эсмеральда со слезами расставалась со мной, кузина Агата же едва ли пыталась скрыть облегчение, что удается все-таки избавиться от меня, а кузен Уильям потихоньку сунул мне кошелек с горстью соверенов и пробормотал: