Леди и рыцарь - Сэндс Линси

Нет, он не верил в это. Он научился доверять жене. Покачав головой, он уже повернулся, чтобы вернуться в замок, к своей любви, досадуя, что ему помешали в поисках виновника.

Шрусбери схватил его за руку:

– Подождите. Это правда, милорд. Клянусь вам. – Когда Эрик снова покачал головой, губы епископа решительно сжались. – И я докажу вам. Ждите здесь.

Повернувшись, старик внезапно бросился к домику, распахнул дверь и исчез. Через мгновение послышался его крик:

– А! Шлюха вавилонская! Потаскуха! Попалась! Твой муж…

Застыв, Эрик взирал на распахнутую дверь домика, потом неуверенно шагнул к нему, вытаскивая меч. Он не верил, что Розамунда в доме. Скорее всего старый дурак застал там другую женщину и ее возлюбленного. И, судя по наступившей тишине, тому, наверное, не понравилось, что его женщину – называют шлюхой вавилонской.

– Старый дурак, – пробормотал Эрик, подходя к двери. Заглянув внутрь, он позвал: – Епископ, с вами все в порядке?

Переступив через порог, он заморгал, внезапно очутившись в темноте. Его глаза все еще пытались рассмотреть что-либо в тусклом свете, когда шорох сзади заставил его обернуться. И в этот момент что-то тяжелое обрушилось на его голову.

Войдя в сад, Розамунда остановилась и обеспокоенно огляделась. Тревога подстегивала ее, и она знала, что не успокоится, пока не найдет мужа и Шрусбери. Но где же они? Сад оказался огромным, в нем было полно укромных мест. Зачем епископ привел сюда Эрика? Если нападения – дело рук Шрусбери…

Розамунда поморщилась при этой мысли, но тут же постаралась успокоить себя: если это он и все дело в какой-то безумной любви, которую он питал к ее матери, то зачем убивать Эрика?

Ее размышления были прерваны двумя женщинами, которые шли по тропе в ее сторону. Остановившись, она с улыбкой подождала их.

– Простите, вы, случайно, не видели двух мужчин? Один молодой, другой постарше?

– Вы имеете в виду епископа Шрусбери? – опросила женщина постарше.

Это, судя по всему, были мать с дочерью. Они были очень похожи, обе белокурые, с белоснежной кожей.

– Да, – быстро сказала Розамунда.

– Мы проходили мимо них. Они направились вон туда, – указала та, что помоложе. – Хотя не понимаю зачем. Они продолжали идти, когда уже и тропа кончилась. Там дальше ничего нет.

– Нет, есть, – заявила старшая женщина. – Домик Розамунды.

– Домик Розамунды? – вздрогнув, переспросила Розамунда.

– Да. Она была когда-то любовницей короля и жила в домике, пока Генрих не забрал ее во дворец. Он больше никому не разрешил поселиться там. Я удивлена, что Элеонора не приказала сровнять дом с землей. Особенно если она ненавидела любовницу так сильно, как гласит молва.

Чувствуя, как у нее от страха зашевелились волосы, Розамунда подхватила юбки и устремилась в направлении, указанном женщиной.

Глава 18

– А, вы пришли в себя.

«Разве?» – подумал Эрик, с трудом открывая глаза. Казалось, он заснул и ему снится какой-то невероятный кошмар. В голове у него словно стучали молотком, почти так же, как в тот день, когда его сбросили в реку. Сейчас он лежал на спине на старой, скрипучей и грязной кровати. Скользнув глазами по ткани, из которой был сделан полог, он с отвращением увидел, что вся она покрыта паутиной.

Эрик ненавидел пауков, просто терпеть их не мог, и его первым желанием было вскочить с постели и бежать прочь, но когда он пошевелился, что-то помешало ему встать. Взглянув наверх, он обомлел при вида веревок, которые привязывали его к столбикам полога. Посмотрев на свои ноги, он увидел, что и они привязаны. Он был распят, словно жертвенный барашек.

– Я было хотел поджечь дом и оставить вас в нем гореть заживо – вы бы никогда не узнали, кто это сделал и почему! Но потом это показалось мне ужасно несправедливым, – произнес епископ Шрусбери как бы между прочим, и Эрик увидел, что тот разводит огонь в очаге. – И потом, я считаю, что для того, чтобы я действительно мог получить удовольствие от происходящего, вы должны быть в сознании.

Огонь в камине уже запылал, старик выпрямился и направился к постели; на его губах играла довольная улыбка.

Окончательно придя в себя, Эрик настороженно наблюдал за приближающимся епископом, отмечая про себя и его холодный взгляд, и бесстрастное выражение лица, и острый кинжал, которым тот поигрывал. Все увиденное лишь усилило тревогу Эрика.

– Как? Неужели я напрасно терял время? – спросил Шрусбери, остановившись у постели. – Разве вам нечего сказать? И у вас нет никаких вопросов? Что, мне сразу убить вас?