Где властвует любовь - Куин Джулия

– Я не…

– Если ты не опубликуешь их, – сказала Пенелопа, – то не узнаешь, чего ты стоишь.

Их глаза на секунду встретились, затем Колин перевел взгляд на дневник, который она все еще держала в руках.

– Они нуждаются в редактировании, – пробормотал он.

Пенелопа рассмеялась, понимая, что победила. И Колин тоже. Даже если он еще не понимает, что победил.

– Все рукописи нуждаются в редактировании, – сказала она, шутливо добавив: – Кроме моих, пожалуй. Хотя, – Пенелопа пожала плечами, – мы этого уже никогда не узнаем, поскольку мне пришлось обойтись без редактора.

Он устремил на нее пристальны» взгляд.

– Как тебе это удалось?

– Что?

Колин нетерпеливо поджал тубы.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Как тебе удалось издавать газету? Для этого ведь недостаточно написать статью. Нужно обеспечить ее публикацию и распространение. Кто-то должен был знать, кто ты.

Пенелопа протяжно выдохнула. Она так долго хранила эту тайну, что казалось странным разделить ее с кем-либо, даже если это ее муж.

– Это длинная история, – сказала она, взяв его за руку и увлекая к кровати. – Пожалуй, нам следует сесть.

Они с удобством устроились на постели, вытянув ноги и подложив под спины подушки.

– Я была совсем юной, когда это началось, – сказала Пенелопа. – Мне было семнадцать, и все произошло случайно.

Колин улыбнулся.

– Как такое может произойти случайно?

– Все началось с шутки. Я была так несчастна в свой первый сезон. – Она подняла на него посерьезневший взгляд. – Не знаю, помнишь ли ты, но в те времена я весила намного больше, и это притом, что даже сейчас меня не назовешь тростинкой.

– По-моему, ты само совершенство, – галантно возразил Колин.

Подобные реплики были частью его обаяния, делая его совершенно неотразимым в ее глазах.

– Короче говоря, – продолжила Пенелопа, – я была не слишком счастлива и дала выход своим эмоциям в довольно язвительной заметке о вечеринке, на которой я побывала накануне. А потом написала другую, затем еще одну. Я никак не подписывала их, просто писала для забавы и прятала в своем письменном столе. Но однажды я забыла убрать их со стола.

Колин подался, вперед, захваченный ее рассказом.

– И что случилось?

– Никого из домочадцев не было дома, и я знала, что они отлучились надолго, так как мама не оставляла, надежды превратить Пруденс в бриллиант чистой воды, и их походы за покупками занимали целый день.

Колин покрутил рукой в воздухе, призывая ее перейти к сути.

– В общем, – продолжила Пенелопа, – я решила поработать в гостиной, так как в моей комнате было холодно и сыро. Кто-то – скорее всего я – оставил окно открытым в дождь. Но затем я ненадолго отлучилась из гостиной, а вернувшись, обнаружила там поверенного моего отца. Он читал мои заметки. Я пришла в ужас!

– И что дальше?

– В первое мгновение я не могла вымолвить ни слова, но затем поняла, что он смеется, и вовсе не потому, что считает меня дурочкой. Ему понравилось, что я написала.

– Ты очень хорошо пишешь.

– Теперь я это знаю, – заметила Пенелопа с кривой улыбкой, – но не забывай, мне было семнадцать. И я не поскупилась на весьма нелестные характеристики для некоторых личностей.

– Уверен, они того заслуживали.

– Пожалуй, но все же… – Она закрыла глаза, охваченная воспоминаниями. – Это были известные люди. Влиятельные. Они и раньше не испытывали ко мне особой симпатии. Мне бы не поздоровилось, если бы то, что я написала про них, стало известно. А тот факт, что я написала правду, только усугубил бы ситуацию. Я бы пропала, а вместе со мной все мое семейство.

– И что случилось? Полагаю, публикация была его идеей?

Пенелопа кивнула:

– Да. Он договорился с издателем, а тот, в свою очередь, нанял мальчишек-разносчиков. Кстати, раздавать первые выпуски бесплатно – тоже его идея. Он сказал, что нужно сделать так, чтобы высший свет пристрастился к нашей газете.

– Я был за границей, когда она начала издаваться, – заметил Колин, – но помню, как моя матушка и сестры писали об этом.

– Многие были недовольны, когда мальчишки начали требовать плату спустя пару недель, – сказала Пенелопа. – Но все как миленькие заплатили.

– Ловкий ход со стороны твоего поверенного.

– Да, он был весьма изобретателен.

– Был? – переспросил Колин.

Пенелопа печально кивнула.

– Его не стало несколько лет назад. Он знал, что болен, и перед смертью спросил меня, хочу ли я продолжить. Наверное, мне следовало остановиться, но у меня не было других занятий в жизни и никаких надежд выйти замуж. – Она вскинула на него глаза. – Я вовсе не… то есть…