Львица - Гарвуд Джулия

– Кажется, тебе неловко?

– Боюсь, что так, дочка. Видишь ли, я только сейчас понял, насколько был доверчивым. Ведь я поверил ее россказням.

– Вы пробудили и мое любопытство, – сказал Лайон. – Графиня очень недовольна Кристиной. Она была против нашего брака из-за наследства моей жены. Графиня почему-то полагала, что будет контролировать ее состояние, – пояснил Лайон. – А теперь расскажите нам, что она там еще выдумала.

– Из меня сделали дурака, – заметил барон, качая головой. – Она сказала мне, что Кристину воспитали дикари.

– Дикари? – переспросила Кристина, пытаясь изобразить недоумение.

– Американские индейцы, уточнил барон.

Кристина и Лайон посмотрели друг на друга, потом вместе уставились на барона и расхохотались. Барон тоже рассмеялся.

– Я действительно наивно поверил этой дурацкой выдумке, – сказал он посмеиваясь. – Но понимаете, еще много лет назад графиня уверила меня, что Джессика с новорожденной девочкой присоединилась к каравану повозок и отправилась в колонии.

– Да, это так, – признала Кристина. – Именно в тот день она и встретила Терранса Макфинли. Он стал ее защитником. Терранс, – добавила она с мягкой улыбкой, – не знал, что мама все еще была замужем. Она сказала ему, что ты умер. Рассудок моей матери был не очень… в порядке. – Кристина остановилась, произнеся это. Когда она увидела, как барон согласно кивнул, гнев вспыхнул' в ней с новой силой. – Терранс и рассказал мне о моей матери.

– Но что ты имела в виду, когда говорила, что я могу развеять опасения твоего отчима?

– О, это пустяки, – отмахнулась Кристина и продолжила:

– Джессика умерла, когда я была еще совсем маленькой. Терранс остался со мной. В один из периодов просветления она заставила его пообещать, что он будет заботиться обо мне до тех пор, пока я не стану достаточно взрослой, чтобы вернуться в Англию.

– Как она умерла? – спросил барон тихим взволнованным голосом. Слезы снова выступили у него на глазах. – Я любил твою мать и виню себя за ее смерть. Я должен был заметить признаки ее болезни.

– Признаки? – переспросила Кристина.

– Помутнение ее рассудка, – пояснил он. – Она боялась всего. Когда она поняла, что у нее будет ребенок, думаю, этого было достаточно, чтобы ее разум окончательно помутился. Она от меня убежала.

– Ты отправился за ней, отец?

– Не сразу, – признался барон. – Были неотложные дела. Понимаешь, я ведь управлял королевством. Спустя три недели я отрекся от престола и вернулся в Англию. Я был уверен, что найду жену у тестя. Однако, добравшись до дома графа Эктона, я узнал, что Джессика снова бежала, теперь уже в колонии. Я, разумеется, решил, что она направляется к своей сестре в Бостон, и заказал место на корабле, чтобы последовать за ней.

– Мама умерла от лихорадки, – сказала Кристина.

– Надеюсь, она не очень мучилась, – заметил барон.

– Вы, должно быть, очень тяжело переживали потерю женщины, которую вы так любили, – сказал Лайон.

– Да, это было тяжелое время, – согласился барон. – Но сейчас прошлое уже позади Кристина. И я надеюсь поговорить с этим Террансом. Как долго они были с твоей матерью вместе?

– Я точно не знаю, – ответила Кристина. – Однажды ночью, когда повозки остановились на ночлег в долине у подножия Черных Холмов, Джессику разбудил грабитель. Он убил супружескую пару, с которой ехала мама. Тогда, отец, Джессика вбила себе в голову, что это ты преследуешь ее. – Кристина остановилась, покачав головой. – Она схватила меня и убежала в горы. Макфинли видел это и, конечно, последовал за ней, ведь он так сильно любил ее! Буду с тобой совершенно откровенна, отец. Я не понимаю, почему Терранс так сильно любил мою мать. Судя по его рассказу, он скорее должен был бы жалеть ее.

– Похоже, этот Макфинли – достойный человек, – сказал барон. – Я очень хочу встретиться с ним и поблагодарить его за все, что он для вас сделал. По крайней мере он скрасил последние часы Джессики, ведь так?

Кристина кивнула:

– Да, но, думаю, она на самом деле не ощущала его присутствия. Терранс сказал, что большую часть времени он защищал меня от нее. Она была настолько не в себе, что даже не помнила, что у нее есть ребенок, и только все время говорила о грехе, который она вытащила из стены.

Кристина снова остановилась, следя за реакцией барона, но он лишь выглядел озадаченным.

Прошло долгое мгновение, прежде чем он сказал: