Львица - Гарвуд Джулия

Как только они сели в карету, Лайон притянул Кристину к себе. Он собирался сказать ей, как сильно любит ее, какой мужественной она была, но едва они отъехали за угол, как Кристина отпрянула от чего и стала умолять остановить карету.

Лайон ничего не мог понять, пока Кристина не начала давиться. Он крикнул кучеру и стремительно распахнул дверцу. Держа за плечи жену, безудержно рыдавшую между спазмами рвоты, он чувствовал себя абсолютно беспомощным.

Когда все закончилось, он снова обнял ее и попытался утешить нежными словами любви. Лайон не упоминал имени ее отца. Для одного вечера Кристина уже достаточно намучилась.

Помоги ей Господь, ведь впереди были новые испытания!

Барон Сталински покинул дом Портера перед самым рассветом. Уже через пятнадцать минут об этом стало известно Лайону. Ричардс установил наблюдение за домом Портера, поскольку, как и Лайон, был убежден, что барон, не теряя времени, отправится в загородное поместье графа Эктона выкапывать сокровища.

Кристина успешно справилась со своей ролью. Лайон очень гордился ею, горячо надеясь, однако, что, когда закончится эта история, ей больше никогда не придется лгать.

Барон Сталински очень умело вел свою опасную игру. Ни Кристина, ни Лайон не заметили в нем никаких явных перемен при упоминании имени Макфинли. И когда Кристина сказала, что Макфинли видел человека, убившего друзей Джессики, барон даже глазом не моргнул.

Разумеется, никакого Макфинли не существовало, но непринужденность рассказа Кристины, искренность ее тона, очевидно, убедили барона. Он действительно поверил ей, причем настолько, что еще до рассвета кинулся за своими драгоценностями.

На следующий после приема день Лайон отправил записку барону с просьбой перенести их встречу на три дня из-за болезни Кристины. Барон в ответ выразил надежду на то, что дочь скоро поправится. Тем же вечером Ричардс заехал к Лайону и сообщил, что барон заказал билет на корабль, направлявшийся в Вест-Индию. Корабль отплывал через два дня.

Барон не собирался больше встречаться с дочерью. Вот вам и отцовская любовь, подумал Лайон.

Он торопливо одевался в темноте, изо всех сил оттягивая момент, когда придется будить Кристину.

Когда отъезд уже нельзя было больше откладывать, он склонился над кроватью, тяжело вздохнул и lотронулся до плеча жены.

– Любимая, проснись и поцелуй меня на прощание. Я уезжаю, – прошептал он, осыпая ее лоб легкими поцелуями.

Кристина вздрогнула и проснулась.

– Ты должен подождать меня, – сказала она охрипшим от сна голосом.

Она резко села, но вновь со стоном откинулась на подушки. Тошнота накатывалась на нее огромной волной.

– О Боже, меня сейчас опять вырвет, Лайон!

– Повернись на бок, милая. Вчера это помогло, – напомнил ей Лайон полным сочувствия голосом. – Дыши глубоко, – велел он, растирая ее плечи.

Через пару минут Кристина прошептала:

– Уже получше.

Лайон сел на край кровати.

– Вот именно.

– Что «именно»? – переспросила Кристина. Она не осмеливалась повысить голос, боясь, что это усилие вновь вызовет тошноту.

– Именно поэтому ты и останешься дома, Кристина, – заявил Лайон. – Тебе стало плохо после встречи с отцом. После того приема тебя тошнит по два раза в день.

– – Во всем виновата эта дурацкая постель, – солгала она.

Лайон раздраженно поднял глаза к потолку.

– Ты сказала мне, что деревянные планки уже не дают матрасу проваливаться, – напомнил он ей. – Ты никуда не поедешь, любовь моя, а ляжешь обратно в постель.

– Ты обещал, что я поеду! – воскликнула она.

– Я лгал.

– Лайон, но я поверила тебе!

Лайон улыбнулся: эти слова прозвучали так жалобно!

– Ты по-прежнему доверяешь мне, жена? Я добьюсь от него признания, обещаю.

– Мой больной желудок, – это всего лишь отговорка, да, Лайон? Ты ведь даже и не собирался брать меня с собой, разве не так?

– Да, – признался он. – Я не намерен был брать тебя. – В голосе его появились ворчливые нотки. – Ты думаешь, я могу подвергнуть тебя опасности? Кристина, если с тобой что-нибудь случится, моя жизнь кончена. Ты ведь лучшая моя половина, любимая.

Кристина повернула голову так, чтобы он увидел ее нахмуренное лицо, и Лайон понял, что его нежные слова не поколебали ее решимости и ему придется попробовать другой способ.

– Разве воин племени дакота берет с собой свою пару, чтобы она помогла ему в бою? Разве Черный Волк брал с собой Мерри?