Китти - Чаллинор Дебора

— Хью? — шепотом позвала Китти, страшась того, что может ненароком себя скомпрометировать.

Раздался сухой скрежет ботинок по гравию, и из беседки появился Хью.

— Китти, — произнес он, раскидывая руки, чтобы принять ее в свои объятия.

Китти бросилась к любимому, который увлек ее в укрытый от посторонних глаз полумрак беседки.

— Я думал, ты не придешь, — еле слышно произнес молодой человек, глядя в лучащиеся любовью глаза девушки и поглаживая ее щеку костяшками пальцев. Его прикосновение показалось Китти опьяняющим.

— Мне пришлось сказать, что я отправилась на поиски… ты сам знаешь чего, — сказала девушка, застенчиво взглядывая на Хью. — Я не хотела…

Молодой человек нежно прижал пальцы к губам Китти.

— Знаю, моя дорогая. Нам нужно быть очень осторожными, не так ли?

Китти кивнула, позволив Хью подвести ее к скамье, утопавшей в тени розовых кустов. Молодой человек сел, а потом усадил Китти на колени. Лицо ее обожгла краска смущения — ведь она отчетливо ощущала тело Хью под тканью брюк.

— У меня всего пара минут. Мама станет меня искать.

— Тогда давай потратим их с пользой, — тихо произнес Хью.

Наклонив голову, он поцеловал Китти с такой страстью, что горячая волна окатила ее с головы до обутых в туфельки ног. Рука молодого человека прошлась по лифу платья Китти, а потом скользнула внутрь и коснулась ее груди.

Внезапно в тишине беседки раздался женский голос. Он прозвучал столь резко, что сердце Китти на мгновение замерло.

— Китти Карлайл, чем это вы тут занимаетесь?

Оторвавшись от Хью, Китти развернулась и оказалась лицом к лицу с Идой Омсби. Женщина стояла в проходе. Она выглядела потрясенной, хотя в глазах читалось ликование. От ужаса и витающего в воздухе приторно-сладкого аромата роз к горлу Китти внезапно подкатила дурнота. Она наклонилась, содрогаясь всем телом. Однако приступ прошел без следа, и когда Китти вновь выпрямилась, Иды Омсби уже не было.

— О, Хью, — выдохнула Китти, стараясь сдержать слезы ужаса, — что нам теперь делать?

Молодой человек уже встал со скамьи и теперь с непроницаемым лицом оправлял сюртук и шейный платок.

— Не знаю. Мне нужно идти.

Желудок Китти болезненно сжался.

— Идти? Куда? А как же я?

Хью бесстрастно взглянул на девушку:

— Возвращайся назад и попытайся сделать вид, что ничего не случилось. Возможно, она никому ничего не скажет.

Китти не верила своим ушам. Ида Омсби слыла одной из самых гнусных и мстительных сплетниц.

— Но почему мы не можем выйти отсюда вместе? Мы могли бы сказать маме, что собираемся пожениться.

Хью смахнул с рукава сюртука сухой лист. Он не поднимал на нее глаз.

— Мне жаль, Китти. Но я вовсе не собираюсь жениться.

Внезапно Китти ощутила пугающий приступ головокружения.

— Но я думала…

— Я знаю, что ты думала. — Хью наконец поднял на нее глаза. — Послушай, ты чудесная девушка, но меня вовсе не воодушевляет перспектива обзавестись женой. Очень жаль, но мне больше нечего сказать.

С этими словами Хью обошел Китти и направился к дому.

Китти стояла в беседке на протяжении нескольких секунд, показавшихся ей вечностью, а потом поплотнее запахнула шаль. Вечер был по-прежнему теплым, но Китти внезапно замерзла. Колючий холод, который, казалось, просачивался откуда-то изнутри, пронизал все ее тело. Она судорожно вдохнула, а потом вышла из беседки и направилась назад к гостям.

Однако, достигнув лужайки, она замедлила шаги, а потом и вовсе остановилась, потому что лица всех без исключения присутствующих были обращены к ней.

Китти села на кровати, ритмично поглаживая рукой белое покрывало. Она по обыкновению проснулась в семь часов, вымыла лицо и руки холодной водой и уже оделась, когда Дина, служанка матери, постучалась в дверь спальни, а потом внесла поднос с завтраком, состоящим из омлета и чая.

— Ваша мама сказала, чтобы вы остались в своей комнате, мисс Китти, — извиняющимся тоном произнесла Дина, бросив на нее полный сочувствия взгляд.

Китти кивнула. Должно быть, Дина уже знала о том, что произошло вчера. После возвращения из гостей мать разговаривала с ней на повышенных тонах. Сразу после появления Китти на лужайке ее запихнули в двуколку и отвезли домой. Эмили была бледной и молчаливой как никогда, и все же она дождалась, пока они с Китти окажутся дома, и только потом взорвалась. Она выплеснула свой гнев, подтвердив, что Ида Омсби во всеуслышание поведала о том, что увидела в беседке. После этого Китти отослали в ее комнату, строго-настрого приказав оставаться там до тех пор, пока ее не позовут.