Среди роз - Дрейк Шеннон

Эдгар часто повторял, что у Ричарда не было выбора: он предпринял единственный шаг, позволяющий сохранить мир в стране. Лорд Иденби был беззаветно предан Ричарду, и вот теперь его родные втянуты в войну, а те, кто перебегал из одного лагеря в другой, остались невредимы. Внутренние войны в стране всегда развивались по своим законам, от них страдали отнюдь не все. Торговцы и земледельцы продолжали заниматься своим делом, но там, где сталкивались воюющие стороны, воцарялось опустошение.

Та же участь ждет и замок Иденби, как поняла Эдвина. Между тем она жаждала покоя. Довольно военных хитростей и сражений, хватит смертей! Сторонник Ланкастеров заявил, что все обитатели замка могут остаться в нем. Что такое владения и сокровища по сравнению с жизнью?

— Мы должны смириться, — упавшим голосом промолвила Эдвина.

Женевьева поежилась, и на мгновение Эдвине показалось, что племянница вот-вот согласится с ней. Женевьева ухватилась за столбик кровати, ее лицо побледнело. Закрыв глаза, она покачала головой и чуть слышно возразила:

— Так нельзя, Эдвина. Я поклялась, что не сдамся.

— Знаю, но мне страшно, — призналась Эдвина. — У него глаза, как у ястреба или волка. Он видит людей насквозь.

— Рассуди здраво: он всего-навсего человек. Приспешник Ланкастеров, посланный, чтобы уничтожить нас. Клянусь, я не дрогну перед ним! Из-за него погиб мой отец. Мы не отступим, Эдвина.

— Но у него столько воинов, пушек, катапульт и ружей…

— Нет лучше оружия, чем добрый английский арбалет!

— Арбалетов у него тоже хватает.

— А у нас есть ружья!

— Которые не принесли нам победы, — грустно заметила Эдвина.

— Неужели ты согласна всю жизнь прислуживать людям, погубившим всех, кто тебе дорог?

— У меня есть дочь, Женевьева, ради нее я готова умереть. Да, я стану служанкой наших врагов! Ради спасения дочери я готова начищать им сапоги собственными волосами!

Женевьева решительно покачала головой:

— Мы не сдадимся, замок останется нашим. Если я пережила сегодняшний вечер, мне уже ничто не страшно! О, гнусный мерзавец! Он не пожелал жениться на мне, словно уверен, что я все равно никуда не денусь! Эдвина, он странный и ни на кого не похож. Я догнала его и попыталась снова убедить принять предложение. Но если бы не сделала этого…

— Пожалуй, так было бы лучше, — со вздохом прервала ее Эдвина.

— Это еще почему? — Женевьева нахмурилась. — Темкин и Майкл спрячутся за потайной дверью. К тому времени лорд Тристан уже будет пьян. Темкин огромный и сильный, а Майкл мощный, как бык. Они…

— Женевьева, я тоже видела лорда Тристана. Его заметил бы любой: он сидел не шелохнувшись под градом стрел! А эти глаза! Он еще молод, бдителен и осторожен — и похоже, у него есть причины ненавидеть сторонников Йорков. Говорят, Тристан никогда не проигрывал на турнирах и ошеломлял противников своим проворством.

— Да, Эдвина, он рослый и широкоплечий. Пожалуй… — Женевьева помедлила, моля Бога о том, чтобы помог ей забыть этого человека. «Думай о смерти, о крови, о мести! — приказала она себе. — Следуй примеру Тристана, будь холодна и исполнена решимости!» — Этот мужчина молод, у него каменные мускулы, он всегда начеку. Но при всем том он только человек, Эдвина, в его жилах течет кровь. Как и каждый другой, Тристан умрет, если нож пронзит его сердце!

— Это убийство, Женевьева.

— Убийство?! Убийство — то, что он сделал с нами! Он убил моего отца! Боже милостивый, Эдвина, разве я могу забыть об этом? Отец умер у меня на руках! Мне принесли тело Акселя. Подумай о том, сколько вдов и сирот осталось в замке. Мы просто оказались на пути этого чудовища. Мы не сделали ему ничего плохого. Он убийца!

— Значит, нам придется прикончить всех его воинов?

— Нет, в замок они не войдут. Завтра он приведет с собой не более пятидесяти человек. Мы никого не станем убивать без необходимости, даже Тристана, если с ним удастся справиться. В противном случае он умрет. Как и те, кто попытается помешать нам, — но разве у нас есть выбор? А те, кто злоупотребит вином, отправятся в подземелье.

Женевьева опустилась на кровать рядом с теткой.

— Эдвина, мне тоже страшно… Никогда еще я не дрожала так, как сегодня вечером, встретившись с ним. Тристан безжалостен. Его глаза… они пронзают, точно нож. Его руки…

Женевьева осеклась и снова задрожала. Ее бросало то в жар, то в озноб. Так больше не может продолжаться! Она пыталась успокоить Эдвину, а вместо этого напугала себя.