Буря в песках (Аромат розы) - Райан Нэн

Глава 6

Коляска, запряженная лошадьми, скрипя колесами, везла Анжи к ее новому жилищу. Утомленная долгим путешествием и однообразным пейзажем, девушка почувствовала, как тяжелеют ее веки. Ей хотелось быстрее добраться до Тьерра дель Соль, прилечь и провести остаток дня в постели.

Анжи моргнула и закрыла левый глаз. Что-то было не так. Осторожно потерев его, она поняла, что туда попала песчинка, которая больно царапала радужную оболочку глаза. Джоз торопливо вытащил чистый белый носовой платок из кармана брюк и протянул его Анжи:

— Сеньорита, пожалуйста, возьмите мой платок.

— Спасибо, Джоз.

Она приложила его к болевшему глазу, но прежде чем успела вытащить песчинку, поднятый ветром песок обжег ее щеки. С одним закрытым глазом Анжи в смятении огляделась вокруг. Воздух, который еще несколько мгновений назад был кристально чистым, теперь представлял собой золотую завесу из песка, скрывающую из вида горизонт. Ветер дул все сильнее, и вскоре даже рядом ничего уже не было видно. Лицо девушки было совершенно растерянным.

— Джоз… Мистер Родригес… что это? Что случилось? — Ее сердце билось сильнее, чем обычно. Анжи опустила платок Джоза, ее маленькие руки стиснули его сильнее, пока она украдкой поглядывала на пляшущий вихрь, несущийся по пустынному полю перед повозкой.

Джоз и Педро Родригес одновременно натянули пониже свои сомбреро. Но голос Джоза звучал спокойно:

— Сеньорита Уэбстер, мне очень жаль. Это песчаная буря. К сожалению, она может причинить много неприятностей тому, кто попадет в нее.

Сквозь прищуренные покрасневшие глаза Анжи посмотрела на парня:

— Песчаная буря? Джоз, вы когда-нибудь уже видели нечто подобное?

Блеснув белоснежными зубами, Джоз тут же закрыл рот, чтобы в него не попал летящий песок. Кивнув головой, он улыбнулся. Ветер быстро набирал силу, увлекая все больше песка в свой водоворот. Песок набивался в нос и горло, жег глаза, заставляя их слезиться, царапал нежную кожу, трепал волосы и проникал под одежду. Закрыв лицо руками, Анжи крикнула:

— Джоз, это ужасно! Мы так можем погибнуть! Что нам сделать? Есть ли здесь поблизости какое-нибудь место, где мы могли бы переждать бурю?

Наклонив голову навстречу свирепствующему ветру, Джоз вынужден был разочаровать ее:

— Мне очень жаль, сеньорита Уэбстер, но Тьерра дель Соль — ближайшее убежище в этих местах. Мы не погибнем. Я бывал и не в таких передрягах.

Сняв голубую шелковую бандану, что обматывала его шею, Джоз протянул ее испуганной девушке. Затем прокричал ей прямо в ухо:

— Я повяжу бандану на нижнюю часть вашего лица. Это убережет ваш рот от песка.

Анжи благодарно кивнула и придержала скользящий мягкий материал у лица, пока Джоз плотно завязывал его узлом у нее на затылке.

— Так лучше? — с надеждой спросил он.

— Да, гораздо, — пробормотала она сквозь шелк.

Педро Родригес не произнес ни слова. Несмотря на увеличивающиеся красновато-желтые клубы плотной удушающей пыли, его темные глаза были широко открыты, а морщинистые руки твердо сжимали поводья, заставляя испуганных лошадей двигаться вперед. Баррет МакКлэйн поручил ему доставить в целости и сохранности эту красивую молодую гринго до ранчо, и он намеревался выполнить это поручение. Все его заботы были только о ней; если хоть один волосок упадет с ее головы, ему не миновать сурового наказания хозяина.

Каждый был погружен в свои мысли. Молча они пробирались сквозь одно из самых устрашающих проявлений Матери Природы. Педро Родригес думал только о том, как бы доставить молодую женщину в убежище. Мысли молодого Джоза Родригеса кружились вместе с песком. Как, спрашивал он себя, эта девочка, не старше, чем он, согласилась стать женой Баррета МакКлэйна? Несомненно, такая красавица оставила множество разбитых сердец в Луизиане. Зачем же она проделала такой огромный путь, чтобы выйти замуж за сурового пожилого скотоводческого барона?

С закрытыми голубым шелком носом и ртом и зажмуренными глазами Анжи почувствовала знакомый комок в пересохшем горле. Она покинула зеленые земли Луизианы, чтобы приехать в эту высохшую пустыню, где на много миль не было ни одной живой души Техас. Она произнесла это слово про себя. Она уже ненавидела Техас. Здесь не было ничего… ничего. Ничего, кроме миль и миль пустоты. Ни деревьев. Ни полевых цветов. Ни быстрых ручейков. Ни сладко пахнущего влажного воздуха. Ни домов и вымощенных камнем улиц. Были только удушающий слепящий ветер и песок на всем пространстве, доступном взгляду.