Мой злодей - Линдсей Джоанна

— Вы намного лучше, — продолжал он, оглядывая другие пары, явно за ними наблюдавшие. — Это мое проклятие — быть предметом вечных сплетен. Однако танец не имеет никакого значения и никак не связан с выбором.

Ребекка мгновенно поняла, что он имел в виду.

— Хотите сказать, что именно я — ваш выбор? Что вы предпочли пообщаться со мной? Возможно, вы правы, тем более что я вовсе не приковала вас к себе цепью. И танец — не более чем удовлетворение требований светского этикета.

— Совершенно верно. Я знал, что вы необычайно умны, дорогая.

Ребекка не знала, стоит ли насторожиться, услышав подобный комплимент. Он мог означать, что Руперт не поверил ни слову из ее предыдущих объяснений. Недаром остерег ее перед уходом из комнаты Найджела. И все же отпустил с миром. Почему?

Но расспрашивать она не собиралась. Потому что намеревалась перехитрить этого человека. Она должна быть умнее, осмотрительнее, осторожнее его. В конце концов, она имеет дело с обычным повесой. Господи, да неужели он таким образом пытается ее соблазнить?!

— Итак, — начал Руперт и опустил глаза. Их взгляды встретились, и Ребекке сразу стало не по себе. Вдобавок он незаметно погладил ее по талии!

Его рука была под ее камзолом, так что со стороны ничего не было заметно. На первый взгляд все прилично… и только Ребекка знала, что происходит. Может, это ее воображение? Или он так привык гоняться за юбками, что находит вполне естественным ласкать женщину — любую женщину, — оказавшуюся в его объятиях?

По телу Ребекки разлился жар, она почувствовала, как загорелось лицо. Этот порочный ангел действительно опасен для ее чувств!

— И что теперь? — допытывался Сент-Джон. — Отныне ваша наставница начнет меня преследовать? За то, что я помешал вам найти этот шарф?

Судя по тону, он прекрасно понимал, что ее вовсе не посылали на поиски дурацкого шарфа. И вовсе не собирается ее обольщать! Значит, это допрос? Ничего, она к нему готова!

— Нет, я солгала ей. Сказала, что вы были толстым коротышкой в монашеском одеянии, — выпалила Ребекка и сразу поняла, что говорить этого не следовало. Она сама призналась, что Сара хотела получить о нем какие-то сведения. И призналась также, что раньше в комнате Найджела говорила неправду.

Брови Руперта изумленно взлетели.

— Вы действительно так сказали? — усмехнулся он.

Поскольку единственное, что казалось опасным в этом человеке, было его обаяние, Ребекка не усмотрела причин для лжи.

— Она, кажется, считает вас и вашего друга едва ли не преступниками. Я же предпочитаю судить о вас сама.

— Полагаю, вы назвали мое имя?

— Зачем, если я не верила, что оно настоящее?

— Я ценю вашу честность, но почему вам так не нравится мое имя?

Ребекка решила не отвечать на этот вопрос и вместо этого спросила:

— Надеюсь, вы понимаете, какое производите впечатление на окружающих?

Все собравшиеся в зале то и дело на них поглядывали. Мужчины и женщины были буквально очарованы ее партнером. Некоторые так засматривались на Руперта, что то и дело спотыкались.

— Думаете, я этого не замечаю? — сухо спросил он.

— Теперь вам ясно, что я имею в виду?

— Что именно? Разве я умею читать мысли? Хотелось бы услышать прямой ответ… или вы, девушки, всегда такие скрытные?

Тон у него был шутливый, словно он вел светскую беседу. Однако Ребекка совсем не умела вести подобные разговоры. И уж конечно, не с такими опытными соблазнителями, как ее порочный ангел. Кроме того, она предпочитала обычный разговор, а не пустой обмен остротами, который никуда не вел и ничего не выяснял.

Однако она просто пожала плечами. Пусть забавляется.

— Мне казалось, что у вас должно быть экзотическое имя, более подходящее к вашей внешности.

— Значит, меня можно назвать экзотичным? — усмехнулся Руперт. — Полагаю, это лучше, чем голодный волк.

Ребекка улыбнулась. Может, она все-таки привыкнет к добродушной пикировке? Из него выйдет превосходный учитель.

— Это вопрос восприятия, не так ли? — парировала она.

— Черт бы меня побрал! Похоже, я вынужден согласиться. Может, не стоит больше меня удивлять? Сколько еще сюрпризов у вас в запасе? Я совершенно заинтригован.

Ребекка покраснела.

— У вас есть, что еще сказать относительно сегодняшней истории, прежде чем я перейду к предостережениям и угрозам? — спросил Руперт с серьезным видом.