Мой злодей - Линдсей Джоанна

При упоминании о Руперте Ребекка немедленно покраснела и попыталась отвлечь внимание Найджела вопросом.

— Короткая поездка? — спросила она.

— Чаше всего невозможно знать, сколько времени меня не будет во дворце.

Перед уходом он выглянул из-за дерева:

— Они ушли. Я надеялся застать Руперта одного. У меня нет времени искать его. — Он вынул из кармана конверт: — Я хотел отдать это нашему общему другу. Возможно, вы согласитесь сделать это вместо меня, тем более что я наверняка не увижу его перед уходом.

Проводив Найджела взглядом, Ребекка усмехнулась. Неужели он думает, будто она не понимает, что это проверка и что он, вне всякого сомнения, спросит Руперта, не была ли сломана печать? Можно подумать, ей есть дело до содержания письма! А вот Сара скорее всего многое бы отдала, чтобы его прочесть. Он устроил ей испытание. Однако мистер Найджел Дженнингс действительно шпион, поэтому и не поверил тому, что она говорила. И, в свою очередь, захотел получить доказательства ее честности.

И тут ее осенило. Найджел не просто подверг ее проверке. Он дал ей повод встретиться с Рупертом!

Ребекка улыбнулась.

Глава 15

Ребекка покинула покои герцогини немного раньше обычного, чтобы подготовиться к ужину, и быстро пошла по коридору, не заметив Руперта, прислонившегося к стене, напротив двери в гостиную. Настроение у девушки было хуже некуда. Она твердила себе, что возвращается в спальню только для того, чтобы у Флоры было время спокойно сделать ей прическу и не торопясь выбрать платье. На самом же деле она хотела знать, появилась ли соседка.

Элизабет не возвращалась в покои герцогини, и Ребекка решила, что они с Рупертом отправились в уединенное местечко, чтобы без помех предаться любви. Из-за этого весь остаток дня она была в ужасном настроении и очень хотела, чтобы все оказалось не так. А вдруг Элизабет провела все это время в своей комнате?

— Вас с полным правом можно назвать неуловимой леди.

Услышав голос Руперта, Ребекка едва не наступила себе на подол. Оказалось, что он идет рядом!

Нет, нужно немедленно стереть с лица это ошеломленное выражение! В конце концов, она уже виделась и разговаривала с ним. Совершенно не обязательно, чтобы он знал, какое впечатление он на нее производит! Что же до его внезапного появления… наверняка он ждал, когда выйдет Элизабет. Может, он и не проводил с ней весь день?

При этой мысли настроение Ребекки немного улучшилось.

И все же она не верила, что он искал с ней встречи.

— Вздор, — бросила она, продолжая шагать по коридору. — Если вам так уж понадобилось поговорить со мной, могли бы постучать в дверь.

— Нет. Это не выход.

— Почему?

— По той же причине, по какой вчера нам не стоило танцевать больше одного танца. Из-за злых языков.

А вот это весьма сомнительно! Он так привык обольщать женщин, что окружающие уже привыкли к его победам. Скорее всего просто не хотел, чтобы об этом узнала Элизабет. Вполне вероятно, именно поэтому она на него рассердилась и упрекала за вчерашний вальс с Ребеккой.

В конце коридора она свернула за угол. Но Руперт не отставал, и ее охватило приятное волнение.

Пытаясь не выдать себя, она спросила:

— Это очередной допрос? Или те самые предостережения и угрозы, о которых вы упоминали?

Вместо ответа Руперт преградил ей дорогу. Ребекка не сразу сообразила, что нужно остановиться, и поэтому столкнулась с ним. Именно этого он, по всей видимости, и добивался. Ребекка отступила, а Руперт ловко поймал ее в импровизированную ловушку: загнал к стене и уперся руками по обеим сторонам от ее плеч.

Она сразу вспомнила вчерашний вечер. Почти точно так же он стоял перед Элизабет. Очевидно, это вошло у него в обычай. Подобная поза дает больше возможности флиртовать с женщинами. И многие из них, возможно, приходят в восторг. Но только не она!

— Почему вы молчите? — спросил Руперт. Его лицо было так близко, что Ребекка ощущала теплое дыхание на своей щеке. Сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выскочит из груди.

— Ну что, Бекка? Кошка украла ваш язычок?

Ребекка вдруг поняла: он привык, что женщины теряются от его дерзости и не реагируют так быстро и возмущенно, как следовало бы. И она не исключение. Даже не спросила, откуда он знает ее имя. Ведь она не называла себя!

Ребекка не придумала ничего лучшего, кроме как выдавить: