Безрассудная любовь - Лоуэлл Элизабет

— Стой спокойно, — твердо приказал он Жанне, пытающейся сохранить равновесие.

— Послушай меня, ты… — начала было девушка, но широкая ладонь закрыла ей рот.

— Нет, это ты меня послушай, парень, — прорычал Тай. — Мы оседлаем эту кобылу и поедем в город, и я не позволю тебе сломать животному хребет. Два наездника для нее — тяжелая ноша, особенно если один из них моей комплекции.

Жанна перестала бороться. Она повернулась к кобыле, которая невозмутимо взирала на перепалку людей, которые должны были казаться ей сумасшедшими.

— Я пойду пешком, — упрямо заявила она.

— Черта с два. Это слишком далеко.

— Мне случалось ходить и подальше.

— И порядком за собой наследить. Если ты пойдешь пешком и будешь тщательно маскировать следы, мы и за неделю в город не доберемся. А не будешь маскировать следы — следующим гостем в твоей секретной долине будет не Безумный Джек, а сам Каскабель.

Воцарилась тишина. Жанна осмысливала горькую правду сказанных Тайреллом слов. Следы неподкованных конских копыт не привлекут к себе ненужного внимания, особенно если они пересекутся со следами других мустангов, пасущихся в этой области. Человеческие же следы в мгновение ока приведут Каскабеля к ее убежищу.

— Зебра переживет двойную ношу, — заметил Тай, — особенно без седла. Только не садись ей прямо на круп.

— А как же ты? Я не хочу задеть твою больную спину.

Он прикрыл глаза, словно стараясь таким образом отгородиться от сочувствия в голосе Жанны, предназначенного человеку, который сильно усложнял ее жизнь.

— Я просто щекотки боюсь, — заявил он. — Моя спина зажила.

— Вот как.

Тай запрыгнул на спину кобылы и помог девушке устроиться прямо за ним. Ощутив обнаженной спиной ее дыхание, он был вынужден крепко сжать зубы. Зебра продвигалась дальше по расселине, и Тай почувствовал себя еще хуже, так как Жанна касалась бедрами нижней части его спины.

«Думай о ней как о мальчике», — мысленно приказал себе он, изо всех сил пытаясь так и поступать. Но мысли его то и дело возвращались к ее упругим, совсем не мальчишеским бедрам.

«Радуйся, что у нее маленькая грудь, иначе она еще и ею терлась бы о тебя», — подумал он, мечтая о том, чтобы сорвать с нее эти ужасные лохмотья и поцеловать ее грудь, лаская языком затвердевшие розовые соски.

Его плоть немедленно отреагировала на такие мысли, и это нашло неожиданный отклик у Зебры. Чувствуя какое-то воздействие, но будучи не в силах понять его источник, кобыла стала шарахаться из стороны в сторону, словно преследуемая пумой.

Жанна успокаивающе заговорила с лошадью, но ее голос лишь усиливал возбуждение Тая. Он изо всех сил сжал зубы, когда Жанна перегнулась через него, чтобы погладить Зебру по шее.

— Не могу понять, что с ней происходит, — негромко пожаловалась она. — Она ведет себя подобным образом, когда чует поблизости индейцев или хищников. Пум я в долине никогда не видела. Остается предположить, что Безумный Джек недостаточно хорошо замаскировал следы и навел на мое укрытие Каскабеля.

— Сомневаюсь, — процедил Тайрелл. — Старик мастерски заметал следы, еще когда меня и на свете не было. Скорее всего, Зебра просто нервничает из-за двойной тяжести.

Жанна снова попыталась успокоить мустанга.

К тому времени как они достигли расселины в скалах, окружающих долину, лошадь уже шла спокойно, девушка тоже расслабилась и не пыталась больше предотвратить неизбежные прикосновения к мужчине, сидящему перед ней, а вот ему приходилось так сильно стискивать зубы, что заболела челюсть. По его телу расходились волны чувственности. Жанна, казалось, касалась его во всех местах, кроме одного, того самого, что в наибольшей степени нуждалось в ее ласке.

Глава 11

Тай молча терпел сладкую пытку близости тела Жанны. Они ехали по руслу ручья до тех пор, пока он, постепенно мелея, не исчез полностью. Для непосвященного глаза узкая трещина в скале, служившая единственным выходом из долины, ничем не отличалась от сотен других, ей подобных ущелий, образовавшихся в теле огромного плато в результате водной эрозии. Именно эта неприметность расселины, трудно проходимой для мустангов, служила залогом того, что секретная долина Жанны до сих пор оставалась никем не обнаруженной.

Трещина в скале напоминала разверзнутую адову пасть, но Тайрелл радовался ее приближению, испытывая чувство огромного облегчения. До выхода из расселины оставалось еще около тридцати ярдов, но он больше не мог выносить прикосновения к себе девического тела и спрыгнул со спины Зебры на землю.