Мой мужчина - Линдсей Джоанна

— Ну, будь я проклят! Твоя взяла! Молодец девчонка! Мэриан сообразила, что вывод сделан из-за отсутствия заметных синяков и царапин, и сочла нужным возразить:

— Как обычно, ничья.

— Тоже неплохо, — сказал Стюарт, подумал и добавил:

— Но победа все же лучше. Учись побеждать! Тогда и синяки станут боевыми трофеями.

К своему удивлению, Мэриан засмеялась. Это был почти истерический, но все же искренний смех, который заставил ее забыть смущение.

Глава 21

Довольно скоро выяснилось, что в Техасе люди смотрят на многие вещи иначе, чем в восточных штатах. Например, в Хейверхилле основной проблемой было не ронять себя перед прислугой (которая обычно сплетничала о хозяевах, тем самым подрывая их репутацию). В доме Лейтонов такого не водилось, и слава Богу. Слух о том, что хорошо воспитанные молодые леди способны опуститься до ссоры — более того, до потасовки, — глубоко шокировал бы круг, в котором они вращались. Гнев отца пал бы на Мэриан, зато Аманда получила бы добавочную порцию Любви и ласки, чтобы ее раны, в особенности душевные, скорее зарубцевались.

Запад, пусть уже и не вполне дикий, смотрел сквозь пальцы на публичные выяснения отношений. За время пути Мэриан дважды стала свидетелем драки и один раз — перестрелки. Правда, ссорились мужчины, к тому же округа так кишела карманниками и грабителями, что даже приличный человек не расставался с оружием, а это провоцирует вспышки темперамента. Тем не менее верилось, что и женщины здесь умеют за себя постоять.

Догадка подтвердилась, как только Стюарт взялся посвящать сына в последние новости. Кэтлин присоединилась к разговору о кражах скота, о ловкачах, что под покровом ночи клеймят чужих бычков, об ограблении банка в сорока милях от Трентона. Стюарт пожаловался, что ему пришлось рассчитать пару хороших ковбоев за то, что слишком часто хватались за револьверы. Кэтлин в ответ поделилась новостью о конокраде, пойманном с поличным и без долгих слов вздернутом на ближайшем суку.

Мэриан слушала и не могла надивиться тому, что подобная тема беседы нимало не шокирует тетку. Впрочем, тетя Кэтлин поразила ее уже во многих отношениях — для начала тем, что оказалась далеко не так стара, по крайней мере внешне. В ее огненно-рыжих волосах не было ни малейшего оттенка седины, и она носила их по-девичьи заплетенными в одну толстую длинную косу. Что-то девическое было и в манере тетки одеваться: скромная юбка, белая блузка, никаких драгоценностей, ни даже обручального кольца на «вдовьем» пальце. Но ее улыбка была до того открытой и ласковой, что невольно думалось: вот лучшее украшение!

Простота облика, грубость рук и загар, столь осуждаемый настоящими леди, — все это отнюдь не мешало тете Кэтлин оставаться женственной. Никто не назвал бы ее прекрасной, но привлекательной счел бы каждый. Она выглядела на редкость здоровой и крепкой, держалась со спокойным достоинством и ничуть не жеманилась. Одним словом, находиться в ее обществе было приятно, и Мэриан скоро ощутила, что тянется к тетке всей душой.

Аманда не спешила выйти. Атмосфера в гостиной оставалась благодушной, пока Спенсер Эванс не явился за своим экипажем. Он прибыл так поздно, что тетя Кэтлин вынуждена была пригласить его на ужин, а потом и оставить на ночь. Поскольку Элла Мей тоже получила отдельную комнатку, а Стюарт задерживался с отъездом, свободных помещений в доме не оставалось, но Спенсера это не смутило.

— Не волнуйтесь, Рыжая, я прекрасно переночую у ковбоев, — заверил он, сидя на диване по-домашнему, развалясь.

Мэриан возмутила подобная фамильярность: надо же, назвать малознакомую женщину «Рыжая»! — но когда так же поступил Стюарт, а затем и Чад, она поняла, что это одно из тех прозвищ, что приклеиваются намертво и вполне заменяют имя. Тем не менее она записала еще одно очко Спенсеру в графу «против». Он строил из себя человека светского, хотя что-то подсказывало ей, что это лишь внешний лоск.

Кэтлин, как и подобает гостеприимной хозяйке, обращалась одинаково любезно с каждым из гостей, а значит, и со Спенсером. Стюарт держался с ним как с давним другом (впрочем, похоже, это было у него в натуре), а вот Чаду едва удавалось скрывать свою неприязнь. Эти двое едва обменялись словом, и к лучшему — неприязнь их друг к другу была слишком очевидна.

Этим вечером Мэриан все острее стала сознавать, что быть неприметной не так уж приятно. Обычно мужское невнимание оставляло ее равнодушной, но Спенсер пренебрегал ею чересчур откровенно. Правда, ни Стюарт, ни Чад тоже не задержали на ней взгляда дольше, чем необходимо, но Спенсер просто не замечал ее присутствия, как будто она — пустое место.