Мой мужчина - Линдсей Джоанна

Накануне вечером, целуя Мэриан, он совсем было преисполнился уверенности, что целует ту же из сестер, что и тогда у костра. Но она отказалась это подтвердить, и притом с таким видом, словно сама мысль об этом для нее оскорбительна. Поэтому вместо того чтобы наконец разобраться, он еще больше запутался.

Проще всего было предположить, что это Мэриан сделала попытку помочь ему той ночью, притом попытку такую поспешную, что позабыла увенчать свой нос очками. Отсюда следовал вывод, что она и в самом деле отлично видит без них, а в них как раз не видит ни черта, что и объясняло ее исключительную неуклюжесть. Во всем этом была логика, все укладывалось в определенные рамки.

Зато Аманда никак не годилась на роль героини той ночи, хотя женщина у костра больше напоминала ее, чем серую мышку, которую он видел в Мэриан. Вот почему он тогда обращался к Аманде. Позже, по здравом размышлении, стало ясно, что акт самопожертвования никак не вяжется с ее натурой. Ни до этого, ни потом она не выказывала ни малейшего желания быть милой, приятной, полезной. Зато от Мэриан при всей ее вздорности можно было ожидать самоотверженного поступка. Первоначальная антипатия сильно поостыла по мере того, как он узнавал о ней все больше. Выходило, что все это игра, попытка создать о себе ложное впечатление. Зачем? Если верить ее словам, из нежелания вызвать ревность Аманды.

В тот вечер Мэриан не вдавалась в детали, но высказалась, как о чем-то наболевшем. Тогда он просто отказывался понимать, что женщина способна по доброй воле себя изуродовать, а если она уродлива от природы, то как можно к ней ревновать? Теперь он знал, до чего они похожи. Ревность к красавице сестре — вещь распространенная. Вот и вышло так, что одна всемерно подчеркивала свою красоту, а другая всемерно маскировала…

Похожи. Чад покачал головой. Так ли уж, если разобраться? Определенно не во всем. У них совсем разная манера держаться. У Аманды руки все время в движении: то поправят локон, то коснутся щеки, то проведут по талии. Отличный способ привлечь внимание к своим достоинствам. Улыбка у нее слепит глаза, но, если присмотреться, заметишь фальшь. Если у нее и есть чувство юмора, она его никак не обнаруживает. Если она открывает рот, то чтобы пожаловаться или уязвить. У нее все иное: темперамент, склонности, желания. Очень может быть, что отец попал прямо в точку, когда назвал ее мегерой. Красота застит глаза, но ненадолго. На фоне Мэриан Аманда сильно проигрывает.

Размышляя над причинами маскарада Мэриан, Чад не мог до конца их понять. Впервые в жизни он столкнулся с тем, чтобы красавица притворялась дурнушкой. Так или иначе, она сумела скрыть свою красоту, но не смогла спрятать прирожденную пылкость. В ее жилах текла кровь столь горячая, что это задело самые низменные его инстинкты — те, которыми он давно уже научился управлять. Сколько ни ройся в памяти, до сих пор ему не случалось так безнадежно потерять голову.

Или это просто отговорка, а на деле он сам не пожелал остановиться. Все началось с поцелуя у костра. Тот другой, что случился накануне, был сорван обдуманно, и винить в нем некого, кроме себя самого.

Трепетная податливость Мэриан, откровенность ее желания — все это воспламеняло, как никогда прежде.

Глава 30

В виде исключения Мэриан взяла пример с сестры и уединилась в своей комнате на весь остаток дня. Чтобы не изводить себя раздумьями, она попросила Риту помочь ей в поисках принадлежностей для рисования, которые Кэтлин согласилась предоставить в ее распоряжение. Найти их оказалось нетрудно. Это давало возможность занять себя и отвлечься.

Аманда с детских лет усвоила привычку укрываться в своей комнате, когда была кем-то недовольна. Ей казалось, что, лишая виновника своего общества, она тем самым подвергает его наказанию.

Мэриан уединилась по совсем иной причине. Чад собирался поговорить с Амандой, и ей совсем не хотелось видеть, как он будет слоняться внизу в ожидании ее драгоценной сестрички или подступит к горничной с просьбой ее позвать. Он вполне мог так поступить, но поскольку Аманда никому не давала аудиенции, если сама не желала этого, Чаду не суждено было выяснить, как прискорбно он ошибся.

В его обмолвку не хотелось верить даже сейчас, по прошествии некоторого времени. Как счастлива была она тем, что он пожелал ее, именно ее, а не Аманду! Надо было думать раньше. Если Чад с самого начала интересовался Амандой, чего ради ему вдруг менять свои предпочтения? Только потому, что они двойняшки?