Невеста герцога - Куин Джулия

— О, — сказала вдруг Грейс. — Извините меня.

И поспешила прочь из комнаты.

Амелия с мистером Одли переглянулись, а затем дружно повернулись к двери.

Единственным человеком, помимо Гарри Глэддиша, кто хорошо знал Томаса, был его камердинер Гримсби, который служил у герцога с того дня, как тот закончил университет. В отличие от многих камердинеров Гримсби обладал исключительно крепким телосложением. Не то чтобы это было заметно при взгляде на него — он был довольно стройным, с бледной кожей, что всегда беспокоило экономку, не оставлявшую попыток заставить его есть больше говядины.

Когда Томас возвращался после бешеной скачки под дождем, в насквозь промокшей и заляпанной грязью одежде, Гримсби всего лишь осведомлялся о его лошади.

Когда Томас проводил целый день в поле, работая наравне со своими арендаторами и возвращаясь с грязным лицом, волосами и ногтями, Гримсби всего лишь спрашивал его, какую ванну приготовить: теплую или горячую.

Но когда Томас ввалился в свою спальню, надо полагать, все еще источая запах перегара — сам он давно перестал ощущать его, — без галстука, с подбитым глазом, Гримсби выронил обувную щетку.

Возможно, это было единственное проявление тревоги, которое он когда-либо себе позволил.

— Ваш глаз, — сказал он.

Ах да. Он не видел Гримсби после вчерашней драки со своим новоявленным кузеном, Томас криво улыбнулся.

— Может, нам удастся подобрать жилет в тон.

— Не уверен, что у нас найдется подходящий.

— Вот как? — Томас подошел к умывальнику. Как обычно, Гримсби позаботился о том, чтобы наполнить его водой. К этому времени она успела остыть, но он был не в том положении, чтобы жаловаться. Плеснув в лицо воды, он вытерся ручным полотенцем, затем, бросив быстрый взгляд в зеркало и обнаружив, что едва ли стал выглядеть лучше, повторил процедуру, но более тщательно.

— Придется нам исправить это, Гримсби, — сказал он, оглянувшись на своего камердинера с сардонической усмешкой. — Как по-твоему, ты сможешь запомнить оттенок для следующего раза, когда мы будем в Лондоне?

— Могу я предложить, ваша светлость, чтобы вы подумали о том, чтобы впредь не подвергать свое лицо подобным испытаниям? — отозвался Гримсби, вручив Томасу второе полотенце, хотя он не просил его. — Это избавило бы нас от необходимости учитывать цвет синяков при выборе вашего гардероба на предстоящий год. — Он протянул кусок мыла. — Хотя, конечно, вы можете купить новый жилет такого оттенка если пожелаете. Думаю, ткань будет прекрасно смотреться — по контрасту с цветом кожи.

— Элегантно сказано, — заметил Томас. — Даже не поймешь, что это нагоняй.

Гримсби скромно улыбнулся.

— Стараюсь, ваша светлость. — И протянул еще одно полотенце.

Господи, подумал Томас, наверное, он выглядит еще хуже, чем ему казалось.

— Позвонить, чтобы приготовили ванну, ваша светлость?

Вопрос был чисто риторический, поскольку Гримсби уже сделал это, прежде чем произнести «ваша светлость». Томас скинул одежду, облачился в халат и плюхнулся на постель, подумывая о том, чтобы отложить ванну и хорошенько вздремнуть, когда раздался стук в дверь.

— Быстро, — заметил Гримсби, направившись к двери.

— К его светлости посетитель, — раздался голос Пенрита, дворецкого, прослужившего в Белгрейве много лет.

Томас даже не потрудился открыть глаза. Никто не стоил того, чтобы он встал сейчас с постели.

— Герцог не принимает в это время, — отозвался Гримсби, и Томас решил срочно повысить ему зарплату.

— Это его невеста, — сказал дворецкий.

Томас резко сел на постели. Что за черт? Амелия должна быть с Грейс, как и планировалось. Они поболтают часок, а потом он появится, как обычно, и никто не заподозрит, что Амелия провела в Белгрейве все утро.

Что могло пойти не так?

— Ваша светлость, — сказал Гримсби, когда Томас спустил ноги с постели, — вы не можете принять леди Амелию в таком виде.

— Я собираюсь одеться, Гримсби, — сухо сказал Томас.

— Да, конечно, но… — Гримсби запнулся, видимо, не в состоянии произнести это вслух, но его ноздри раздулись, а затем он сморщил нос, что Томас понял как «вы воняете, сэр».

Тем хуже для него. Он не может бросить Амелию на произвол судьбы, если все пошло не по плану. И право, Гримсби способен сотворить чудо за считанные минуты.

К тому времени, когда Томас вышел из своей комнаты, он снова выглядел самим собой. Его волосы больше не торчали, как у взъерошенной птицы, и хотя синяк под глазом по-прежнему выглядел впечатляюще, глаза больше не казались налитыми кровью, а лицо — осунувшимся.

Он спустился вниз, собираясь направиться прямиком в гостиную, но, войдя в холл, увидел Грейс.

— Грейс, — сказал он, подойдя ближе, — что все это значит? Пенрит сказал, что Амелия здесь и хочет видеть меня.

Он даже не замедлил шаг, полагая, что она присоединится к нему. Но она схватила его за локоть.

— Томас, постойте.

Он повернулся, вопросительно выгнув бровь.

— Там мистер Одли, — сказала она, оттащив его подальше от двери. — В гостиной.

Томас бросил взгляд в сторону гостиной, затем снова посмотрел на Грейс, гадая, почему ему сказали, что Амелия там.

— С Амелией, — почти прошипела Грейс.

Он выругался, не в силах сдержаться, несмотря на присутствие дамы.

— Как это вышло?

— Не знаю, — отозвалась она довольно резким тоном. — Когда я пришла, он уже был там. Амелия сказала, что видела, как он проходил мимо, и подумала, что это вы.

Как мило. Спасибо семейному сходству.

— Что он сказал? — спросил Томас после короткого молчания.

— Не знаю. Меня там не было. А потом я не могла расспросить ее в его присутствии.

— Нет, конечно, нет. — Томас сжал пальцами переносицу, переваривая случившееся. Это катастрофа.

— Я вполне уверена, что он не сказал ей, кто он такой.

Томас одарил ее скептическим взглядом.

— Это не моя вина, Томас, — сердито сказала Г рейс.

— Я этого не говорил. — Он издал раздраженный возглас и двинулся дальше, по направлению к гостиной. Мистер Одли — настоящая язва в их среде. За все годы, что Грейс работала здесь, они ни разу не повздорили. И только Бог знает, что этот тип наговорил Амелии.

С того момента как Грейс выскочила из комнаты, ни Амелия, ни мистер Одли не проронили ни слова. Они словно заключили молчаливое соглашение не нарушать тишину, пока оба прислушивались к тому, что происходит в коридоре.

Но если только мистер Одли не обладал более острым слухом, чем она, они оба не преуспели. Амелия не смогла разобрать ни звука. Должно быть, Грейс перехватила Томаса в дальнем конце коридора.