Пленник моих желаний - Линдсей Джоанна

— Лощеный подлец, к сожалению, победит, — не задумываясь, бросила она. И услышала, как он затаил дыхание, прежде чем опомниться и спросить:

— Почему?

— Причины очевидны! Она его любит, — усмехнулась девушка. — Хотите пари?

— Нет, вы, возможно, правы, — раздраженно прошипел он, — но ведь это всего лишь комедия. И героиня, по-видимому, не имеет и грана здравого смысла, во всяком случае, недостаточно, чтобы сообразить: женщина не может быть счастлива с распутником.

— Вздор, — возразила она. — Героиня может прожить всю жизнь, так и не поняв, с каким негодяем живет, или, даже узнав, махнуть на все рукой. В конце концов, счастье — это состояние сердца.

— Неужели? Воображаете, что будете счастливы, если влюбитесь?

Вряд ли был смысл и далее делать вид, что речь идет не о ней.

Все время, пока они шептались, склонив друг к другу головы, она не отрывала глаз от сцены. Но сейчас повернула голову и ахнула, увидев, что он придвинулся ближе, чем она ожидала. Их губы почти соприкасались, и его взгляд был таким напряженным, что почти завораживал.

Но все же она едва слышно выдохнула:

— Я в это верю. Свято верю.

— Откуда вам знать, Габби?

— Если человек, которого я люблю, тоже полюбит меня, ничто не помешает нашему счастью. Это неизбежно. И кроме того, если он не сделает меня счастливой, я всегда могу заставить его пройтись по доске отцовского корабля^[6].

Дрю расхохотался. Хорошо еще, что публика в это время тоже смеялась над какой-то шуткой и никто ничего не заметил.

Позже, когда Марджери помогала ей отойти ко сну, Габриела высоко оценила собственное поведение сегодняшним вечером. Пришлось, разумеется, противиться справедливым порывам воздать Дрю по заслугам за бесчисленные уколы, но она держала себя в руках и просто улыбалась. Ничего, она обязательно изменит его мнение о ней… если не прикончит раньше.

Глава 16

Этой ночью Габриела легла в постель с улыбкой на губах. Не то что вчера! Но вечер в театре прошел поистине великолепно. Конечно, было и несколько неприятных моментов, когда ее терпение подверглось жестокому испытанию, но она выполнила все, что задумала. Дала понять Дрю, что их маленькая война закончена, по крайней мере с ее стороны. Теперь, если он заварит собственные пушки…

Наутро Габриела и Марджери спустились вниз, чтобы встретиться с Джорджиной, которая пообещала проводить их в контору поверенного. Девушке не очень хотелось видеть Уильяма Бейтса и объяснять угрюмому ворчуну, почему она исчезла три года назад, когда он хотел отдать ее под присмотр распутника опекуна. Поэтому и попросила Джорджину поехать с ней на случай, если он попытается сказать или сделать какую-то гадость или не выдаст наследства под предлогом того, что птичка улетела из клетки.

Но в холле их ожидал Дрю и, когда девушка подняла брови, небрежно объяснил:

— Один из близнецов заболел. Сильная простуда, ничего серьезного, но вы же знаете, каковы эти заботливые мамаши! Джорджи не отходит от него и попросила меня сопровождать вас сегодня. Решила, что вы не станете возражать. Упомянула что-то насчет того, что я куда лучше ее умею укрощать адвокатов.

— Она объяснила, в чем может состоять проблема?

— Вы не последовали совету этого типа?

— Только это был не совет. В действительности он собирался отдать меня на попечение распутника, пользующегося дурной славой, хотя я объяснила, что мой отец жив и в опекуне я не нуждаюсь. Но Бейтс не желал слушать никаких доводов.

— Поэтому вы просто сбежали из Англии?

— А что бы сделали вы в подобных обстоятельствах? — парировала Габриела.

— Возможно, то же самое, — улыбнулся он. — Ну что, едем?

Они добрались бы до адвокатской конторы довольно быстро, не заметь Марджери на тротуаре очередную старую подругу, после чего попросила на несколько минут выпустить ее из кареты. Они терпеливо ждали, но, похоже, Марджери и не думала прощаться со своей собеседницей.

— Вы всегда так нетерпеливы, когда речь идет о поверенных? — осведомился Дрю, заметив, что носок туфельки выбивает частую дробь по полу кареты.

— Я только однажды была у него, и… — Девушка помедлила. — Бейтс был поверенным моей матери. В детстве она часто брала меня с собой, когда отправлялась к нему, и припоминаю, что он был довольно груб с ней. И обращался снисходительно, как с малым ребенком.

— Мой старший брат Клинтон, который ведает финансами нашей компании, рассказывал о спесивых, наглых адвокатах, но упоминал, что не все они такие. Почему она не наняла другого?