Ваша до рассвета - Медейрос Тереза

– Я хочу, чтобы вы остались, – выпалил он.

– Простите?

– Я хочу, чтобы вы остались, – повторил он. – Вы утверждали, что работали гувернанткой. Отлично, я хочу, чтобы вы преподавали мне.

– Преподавала вам что, милорд? Хотя вашим манерам и требуется некоторая полировка, насколько я могу видеть, вы очень хорошо разбираетесь в буквах и числах.

– Я хочу, чтобы вы научили меня жить, меня такого, какой я есть. – Он поднял обе руки ладонями вверх, и стало заметно, что они немного дрожат. – Я хочу, чтобы вы научили меня жить слепым.

Саманта опустилась обратно на стул. Габриэль Ферчайлд не был мужчиной, которому легко о чем–то просить. И все–таки он только что обнажил перед ней свою гордость и душу. Какое–то время она не могла вымолвить ни слова.

Ошибочно принимая ее неуверенность за скептицизм, он сказал:

– Я не могу обещать быть лучшим учеником, но я буду стараться быть им. Его руки сжались в кулаки. – Учитывая мое недавнее поведение, я понимаю, что не имею никакого права просить вас об этом, но…

– Я согласна, – мягко сказала она.

– Согласны?

– Согласна. Но должна вас предупредить, что я могу быть очень строгой. И если вы не будете слушаться, то можете получить словесный нагоняй.

Призрак улыбки заиграл на его губах.

– Что, никакой порки?

– Только если вы будете дерзить. – Она снова встала. – А сейчас, извините, мне надо составить план наших занятий.

Она была уже почти у двери, когда Габриэль заговорил снова, его голос стал резким. – Кое–что о прошлой ночи.

Она повернулась, почти радуясь, что он не может видеть искру надежды в ее глазах.

– Да?

Его опустошенное выражение лица было начисто лишено насмешки.

– Я обещаю, что такого прискорбного пробоя в моей способности здраво мыслить больше не повторится.

Саманта почувствовала, что желудок у нее предательски падает куда–то вниз, но изо всех сил попыталась показать в своем голосе беззаботную улыбку.

– Очень хорошо, милорд. Я уверена, что миссис Филпот и остальные служанки сегодня будут спать в своих кроватях гораздо спокойнее.

* * * 

После полудня настала очередь Саманты звать Габриэля. Она намеренно выбрала для их первого урока солнечную гостиную, полагая, что просторное и открытое пространство лучше всего для этого подходят. Сияющий Беквит провел Габриэля в комнату и удалился, пятясь и отвешивая поклоны. Когда он закрывал за собой двери, Саманта практически могла поклясться, что дворецкий подмигнул ей, хотя знала, что если его прижать к стенке, то он заверит ее, что ему просто что–то попало в глаз.

– Добрый день, милорд. Думаю, мы начнем наши уроки с этого. – Выйдя вперед, Саманта вложила в руку Габриэля предмет, который держала в руках.

– Что это? – Он осторожно взял предмет двумя пальцами, как будто она могла бы вручить ему садовую змею.

– Одна из ваших старых тростей. И очень элегантная, должна сказать.

Изящные пальцы Габриэля ощупали красивую львиную голову, вырезанную на ручке из слоновой кости, и его подозрительный взгляд стал еще более мрачным.

– Что хорошего в прогулочной трости, если я не могу видеть, куда иду?

– Я как раз об этом. Мне пришло в голову, что если вы надеетесь хоть когда–нибудь прекратить натыкаться на все в доме, как слон в посудной лавке, вы должны узнавать, что перед вами до того, как вы врежетесь в предмет.

Выражение его лица стало еще более задумчивым, потом Габриэль поднял трость и описал ею широкий круг вокруг себя. Саманта пригнулась, поскольку трость просвистела мимо ее уха.

– Не так! Это же не сражение на мечах!

– Если бы это было оно, то у меня был бы хороший шанс.

– Только если бы ваш противник также был слепым. – Сердито вздохнув, Саманта обошла его и встала сзади. Потянувшись из–за его спины, она накрыла его пальцы своими так, чтобы они оба крепко держались за набалдашник трости. Она заставила его опустить наконечник трости до уровня пола, а затем провела его рукой осторожную дугу. – Вот так. Просто ведите ее медленно. Вперед и назад. Туда и сюда.

Убаюканные ее гипнотическим, монотонным голосом, их тела какое–то время двигались из стороны в сторону, словно в ритме некоего примитивного танца. Саманту захватило странное ощущение от прикосновения ее щеки к его рубашке, облегающей спину. От него шел теплый и упоительно мужской запах, чем–то напоминающий о поляне нагретых солнцем сосен в ленивый летний день.