Навеки - Линдсей Джоанна

Она храбро встретила свирепый блеск его глаз и ответила со всем ехидством, на которое была способна:

— Благодарю за заботу, но у меня не было другого выхода. Я хочу поскорее убраться отсюда, Торн, — сейчас, сию же минуту. И если ты не исполнишь мою просьбу, я… я отберу у тебя меч и с удовольствием посмотрю, как эти рыцари сделают из тебя подушечку для булавок.

Ей, может быть, следовало произнести все это более мягким тоном, чтобы не рассердить его еще больше, но Розалин рассудила, что сейчас не время для обмена любезностями — иначе он снова посадит ее на какое-нибудь дерево. Она не стала оглядываться назад — ее не интересовал ход битвы, она только хотела поскорее покинуть это страшное место.

Торн внял ее угрозам. Он ничего не ответил, но в ту же секунду они оба исчезли так же быстро, как и появились.

Глава 18

— Да знаешь ли ты, как опасно вмешиваться в ход истории? Кто-нибудь из тех воинов, которых ты сегодня убил, мог быть предком какой-нибудь известной исторической личности. А вдруг ты оборвал его жизнь прежде, чем у него появились дети?

Розалин в волнении расхаживала взад-вперед по комнате. Торн возвратил их обратно в Кейвено-коттедж, в спальню, и теперь стоял посреди комнаты, скрестив руки на груди и молча за ней наблюдая.

Как только они вернулись, Розалин обрушила на него поток упреков и резких словечек. На самом деле в эту минуту ей больше всего на свете хотелось хорошенько поколотить его за те волнения, которые он ей доставил, но она прекрасно понимала, что его бы это только позабавило. Ее трясло от бессильной злости.

Она постаралась успокоиться и стала объяснять ему, что именно он сделал не так, и услышала в ответ:

— Ты переживаешь из-за пустяков. Из-за пустяков? Она чуть не задохнулась от негодования. Целый пласт истории безвозвратно утерян, а он называет это пустяками!

Она гневно прищурила на него глаза и потребовала:

— Отвечай, что это было за сражение? Оно сохранилось в летописях?

— Это была всего лишь небольшая стычка между враждующими соседями — ничего особенного.

Он произнес эти слова спокойно, почти равнодушно, и Розалин снова почувствовала прилив раздражения. Викинги обожествляли войну, она была неотъемлемой частью их жизни. Они не мыслили иначе свое существование и никогда не задумывались о судьбах тех, чьи жизни унесли их мечи. Даже если битва была достойна того, чтобы увековечить ее в сказаниях, они никогда не испытывали жалости к побежденному противнику — только горделивое сознание того, что победитель оказался сильнее побежденного и теперь может поведать о своей победе.

— Ты не понимаешь. Торн. Это сражение произошло сотни лет назад. Исход этой битвы повлиял на дальнейшую историю. Но если кто-нибудь вроде тебя появится там, где он на самом деле никогда не был, и начнет убивать тех, кому судьба назначила выжить…

Он снова перебил ее, и на этот раз она услышала нечто вроде оправдания:

— Божественный Один предостерегал меня, чтобы я зря не отнимал жизни, а также чтобы я избегал встречаться с самим собой в прошедших временах.

— Избегать самого себя? — удивленно повторила она, но решила пока не затрагивать этот вопрос, а уделить внимание более важной теме:

— Так почему ты не послушался совета своего бога?

— Я все сделал так, как он просил, — возразил ей Торн. — Эти бароны уже давно враждовали. В день битвы с каждой стороны уцелело несколько воинов. Но с ними был в ссоре третий сосед — он подошел со сбоями рыцарями как раз, когда все было уже кончено. А поскольку он враждовал с теми двумя, то отправил на тот свет всех, кто уцелел в схватке. Все погибли, Розалин, так какая разница, от чьей руки?

Этим заявлением он застал ее врасплох.

— Но почему ты не сказал мне об этом раньше? И откуда это тебе известно?

Он не сразу ответил, и в голосе его звучало презрение:

— Я был в тот день в свите третьего барона, который был вассалом обладательницы моего меча. Более кровожадных и жестоких убийц мне не приходилось видеть. Они издевались над своими жертвами, вместо того чтобы одним ударом меча прекратить их страдания.

— И ты тоже в этом участвовал?

— Нет. Я видел все это, а сделать ничего не мог. А теперь некоторые из этих воинов пали благородной смертью от моего меча.

Как убийство может быть благородным? Розалин смотрела на него, пытаясь переварить сказанное, а он тем временем продолжал суровым тоном;