Адора - Смолл Бертрис

— В соседней комнате накрыт стол для ужина. Все стынет, а ты сидишь здесь как ни в чем не бывало. Это же преступление, Адора! — воскликнул он в притворном ужасе.

Феодора расхохоталась.

— Каюсь в своем ужасном преступлении и прошу судью смилостивиться и дать мне возможность загладить свой грех поеданием этого остывающего ужина, — промолвила она.

— Тогда — к столу!

Они отпустили всех слуг и во время трапезы сами ухаживали друг за другом. Это дало им возможность говорить спокойно, не опасаясь лишних ушей. Несмотря на шутливое начало трапезы, разговор вышел серьезный. Сначала они коснулись отношений Елены и Феодоры, потом возможности Месимбрии отделиться от Византийской империи, а в самом конце заговорили на еще одну животрепещущую тему.

— Месимбрия нуждается в наследнике, Адора, — вздохнул Александр. — За последние годы погибли все представители рода Гераклидов, кроме меня, естественно. Мы с тобой обязательно должны продолжить этот славный род. Ты понимаешь меня, Адора?

Феодора смотрела на Александра со счастливой улыбкой.

— У нас непременно родится сын. Обещаю тебе, — сказала она уверенным, твердым, но в то же время нежным голосом.

Александр взглянул в ее глаза и увидел, какой пламень любви пылает внутри его внешне спокойной жены.

— Знаешь, мне что-то надоел этот мерзкий ужин. А? — И тут же, не дожидаясь ответа, схватил Феодору в охапку и понес в спальню.

Феодора очень полюбила Месимбрию. Но и она, и ее муж понимали, что многое здесь требует перемен. Когда-то великое и могущественное княжество сейчас пребывало в упадке. Это происходило прежде всего из-за того, что города, которых в Месимбрии было достаточно и которые ранее славились своим богатством, ныне становились все беднее и беднее. Причиной их обнищания были как разбойничьи набеги из соседних стран, так и неумелые правители этих городов.

За дело правления Александр взялся с большим воодушевлением. Для начала он приказал возвести вокруг всех городов прочные каменные стены, чтобы в любое смутное время могла быть гарантия безопасности от внешних врагов. Чтобы строительство пошло как можно быстрее, Александр издал указ, по которому жители, участвующие в строительных работах, на пять лет освобождались от налогов. Еще он приказал понизить торговые пошлины, что заметно увеличило приток торговцев в города Месимбрии. Свои действия он обсуждал и согласовывал с богатыми и знатными жителями княжества, что дало ему возможность лучше узнать чаяния и желания людей.

Одной из важнейших своих задач князь считал превращение Месимбрии в крупный торговый центр. Все возможности для этого были. Княжество располагалось исключительно выгодно — на побережье Черного моря. Оно могло успешно торговать и с восточными странами, например, с Турцией, и с северными — Финляндией, Литвой, Швецией, Русью и другими.

Александр понимал, что оказаться в центре торговых путей из таких богатых городов, как Новгород, Рига и Смоленск, в Бурсу или Константинополь и не сделаться богатым просто невозможно. Вот он и хотел сделать процветающим княжество Месимбрию.

Феодора помогала возрождению Месимбрии по-своему. Как уже говорилось, по ее совету Александр открыл в столице княжества три школы. Через неделю она заставила мужа подписать указ, по которому в каждом городе княжества предписывалось иметь хотя бы одну школу.

Однажды на почве реформаторской деятельности у Александра и Феодоры произошел небольшой конфликт. Князь должен был ехать в Трапезунд, родной город его матери, для заключения торгового соглашения. Феодора была осведомлена об этом и считала, что поедет вместе с ним. Но за два дня до отъезда Александр принес ей указ, по которому она назначалась регентом в его отсутствие.

— Но я думала, что мы поедем вместе, — изумленно сказала она, прочтя текст указа. — Я не хочу оставаться здесь одна!

Он грустно улыбнулся и поцеловал разгневанную Феодору в губы.

— Мне тоже очень не хочется ехать без тебя. Но я вынужден оставить тебя здесь, милая моя Адора. На глазах у нее появились слезы.

— Но почему?

— А вдруг ты беременна? Ты же не выдержишь трудного путешествия. Пойми, я боюсь брать тебя с собой. И потом, кого я оставлю здесь, если не тебя?

— Да кого угодно! Здесь много достойных людей. К тому же ты прекрасно знаешь, что я пока не беременна, хотя и очень хочу этого!

— Красавица моя, но у нас в запасе остались еще две ночи, и будь уверена — я не собираюсь их проводить в подготовке к плаванию, у меня будут намного более приятные дела, — сказал он с улыбкой и обнял свою прекрасную и очень расстроенную супругу.

— Нет! — воскликнула она, вырвавшись из его объятий. — Я не согласна! Место жены рядом с мужем. Либо мы едем вместе, либо не едет никто.

Александр подошел к ней и снова обнял, но на этот раз уже с совершенно серьезным выражением лица.

— Любимая моя, ты рассуждаешь как ребенок.

— Как ребенок! Я не понимаю, почему ты так не хочешь брать меня с собой! Может быть, тебя кто-нибудь ждет в Трапезунде?!

— Феодора!

— Александр!

Феодора стояла перед ним, всем своим видом показывая, насколько она разгневана, но в глазах у нее были слезы.

Однако князь тоже был разгневан, и вместо того, чтобы попытаться еще раз объяснить ей свое решение, он сказал нарочито насмешливым и грубым тоном:

— Если ты ведешь себя как ребенок, то ты должна и в остальном быть похожей на ребенка. Дети не занимаются любовью каждую ночь.

Сказав эти слова, он повернулся и уже собрался уйти, но ее голос остановил его:

— Я никогда не прощу тебе этого!

В том, как она сказала эти слова, было что-то, что заставило его вернуться к ней и, несмотря на яростное сопротивление, поцеловать.

Она сильно сжала губы, но его юркий язычок быстро разжал их.

— Феодора, моя сладкая Адора. Я люблю тебя! — сказал он нежно.

— Ты очень обидел меня, Александр, — отвечала она, но в голосе уже не слышалось резкости, а руки ее непроизвольно гладили его грудь под сорочкой. — Лучше бы ты ударил меня, чем говорить так. Я знаю, женщина обязана подчиняться мужу, а если она его ослушается, он должен ее побить.

Ее слова изумили Александра.

— Где ты научилась этой ахинее? — удивленно спросил он.

— В гареме султана Орхана. Там всегда говорили, что женщина — существо, полностью подчиненное мужчине. Александр рассмеялся.

— Это мужчина — существо, полностью подчиненное женщине, — сказал он.

Той ночью они не заснули до самого утра. Александр, видимо желая, чтобы Феодора надолго запомнила эти часы перед разлукой, довел ее до полного изнеможения: всякое его касание возбуждало ее до крайности. Он распоряжался ею как повелитель — ее тело подчинялось каждому его жесту, любому его желанию, всякому движению его рук. Но в эту ночь она была королевой, он почти не заботился о себе — главным было доставить удовольствие ей.