Цена наслаждения - Коул Кресли

– Ну, в таком случае вам придется сделать это самому.

Грант круто повернул ее кругом и принялся расстегивать пуговицы, при этом Тори слышала, как он тихо бормочет ругательства. Потом она почувствовала, как он тыльной стороной пальцев легонько прошелся вдоль ее шеи, и от этого прикосновения глаза ее плавно закрылись. Она слегка покачнулась и уронила голову набок, словно призывая его продолжать.

Когда его теплые губы прижались к ее коже, она задрожала.

– Вы так прекрасны, – прошептал он и провел губами вниз, к ее плечу. – Ваша кожа напоминает фарфор.

Тори тихо застонала от его слов и откинулась назад, ближе к нему. Ее рука проследовала вверх и обвилась вокруг его шеи. Тогда его рука, словно по приглашению, скользнула под отпавший лиф, забирая в ладонь ее грудь.

– Ах, – захлебываясь от восторга, выдохнула Тори.

Может, он наконец собирается показать ей что-то большее? – мечтательно подумала она.

Он сминал упругую плоть, будто взвешивая ее, налившуюся тяжестью под теплом его грубой ладони. Когда он возложил себе на шею вторую руку Виктории, ее платье сползло на пол, и она осталась в одной тонкой, как пленка, сорочке. Вместе со следующим прикосновением губ он пробежал по ее телу обеими руками, сжимая бедра, потом снова вернулся на грудь, задержавшись на сосках и легонько их пощипывая. В мягком свете лампы Тори видела, как набрякли его веки, пока он продолжал сминать ей грудь.

Когда его пальцы начали двигаться по ее животу вниз, к внутренней поверхности бедер, она испугалась, что ноги ее больше не удержат. Ей безумно хотелось трогать его. В исступлении она вплела пальцы в его волосы.

Грант приложил губы к ее уху, и от внезапного удовольствия она обмякла, словно тело ее лишилось костей. Повернувшись кругом, Виктория заглянула ему в глаза, посмотрела на его губы.

– Я не должен этого делать, – со скрежетом произнес он, будто слова ему многого стоили, и, тут же обвив талию, стал медленно притягивать ее к себе. Но она не хотела ждать и подалась вперед, падая на него, обвивая руки вокруг его шеи, придвигаясь еще ближе.

Он поспешно завладел ее ртом, будто надеясь отпугнуть ее поцелуем. Во время их поцелуев на острове Тори превозмогала себя и оставалась пассивной, зато сейчас она смело встретила его язык своим языком.

Внезапно Грант застонал...

– Ну пожалуйста, Грант, – прошептала она. – Ну же...

Но он не знал, о чем она просит, и стоял не двигаясь, а затем, словно наконец придя в себя, отступил.

Грант. Впервые она назвала его по имени. Сколько раз он воображал, как Виктория произносит его имя, мечтал услышать его у нее на устах, когда он войдет в нее. То, что сейчас происходило между ним и этой девочкой, носило интимный характер. Слишком интимный. Ему следовало бы помнить об этом.

– Нет. – Грант перевел дух, изо всех сил стараясь не замечать ее очевидного желания.

Он чуть было... не совершил прелюбодеяние с Викторией Дирборн. С леди Викторией, которая сейчас стояла перед ним, с расширенными глазами и губами, опухшими от его поцелуя.

И однако Грант хотел ее по-прежнему. Вот только... Последствия. Честь. Доверие. Он снова и снова повторял себе эти слова, пытаясь привести в порядок дыхание и обуздать свою ноющую плоть.

Когда он снова повернулся, Виктория неподвижно стояла в своей сорочке и дрожала.

– Почему? – спросила она.

Грант знал, что она имеет в виду: «Почему нет?» Позови он ее сейчас – и она в ту же секунду пойдет с ним добровольно, целиком отдаваясь судьбе.

– Потому что я поклялся охранять вас, а не ломать вам жизнь, – мрачно произнес он. – Вы моя подопечная, и мне пора наконец это вспомнить! – Ему по-прежнему приходилось бороться с желанием овладеть ею.

Внезапно он понял, где искать выход. Нужно поскорее удалить ее из поля зрения и за пределы досягаемости!

Вихрем вылетев из двери, Грант зашагал прочь, грохоча по палубе сапогами. Он поклялся оберегать ее. Черт подери, его всегда знали как человека чести, и вот теперь его страсть к Виктории... Когда он столкнулся с этим, то и другое исчезло, будто и в помине не было, – и это ему совсем не нравилось.

– Миледи, вы, похоже, чувствуете себя здесь так привычно, будто выросли на борту корабля! – Дули старательно сложил починенный Тори парус и довольно улыбнулся. Потом, приставив ко лбу сложенные козырьком руки, осмотрел судно, без сомнения, выискивая еще какое-нибудь дело. Его взгляд остановился на бочках, предназначенных для сбора пресной воды, – все они были заполнены до краев во время утреннего дождя.