Неуемный волокита - Холт Виктория

Она собиралась сказать королю, что королева разрешила его подданным слушать мессу, хотя знала, что он, не любя доносов, почти ничего не предпримет; но, увидев Лальера, сочла, что госпожа ее окажется в более неприятном положении, если все сообщить ему.

— Месье Лальер, — сказала она, — я только что из часовни замка и удивлена, что в По открыто слушают мессу.

Лицо Лальера побагровело.

— Это не так! — воскликнул он.

— Это так. Если пойдете в часовню, то увидите сами.

Лальер подозвал проходящих неподалеку стражников и повел их к часовне.

Королева воскликнула:

— Что это значит, месье Лальер?

— Это означает, ваше высочество, что кое-кто из подданных короля виновен в идолопоклонстве, — ответил он. И приказал стражникам: — Арестуйте этих мужчин и женщин.

Католики запротестовали, но перед стражниками оказались бессильны, их вытащили из замка и начали избивать. Марго возмущенно кричала Лальеру, что он не вправе так поступать и что она добьется для него сурового наказания, если он сейчас же не прекратит это и не извинится.

Лальер, не обращая на нее внимания, велел отвести католиков в тюрьму.

— Я не смирюсь с таким оскорблением, — заявила Марго.

— Не суйся в дела этой земли, — ответил Генрих.

— Разве я не королева?

— Но я — король!

— И тебе нравится, что людей за их веру бьют и сажают в тюрьму?

— Не нравится, но я понимаю, что сейчас какие-то уступки необходимы.

— Поэтому позволяешь этому скоту избивать твоих подданных?

— Марго, будь разумна.

— У меня есть долг перед этими людьми. Они попросили у меня позволения послушать мессу, и я им разрешила. Требую, чтобы ты освободил их и отказал от должности этой скотине.

— Он мой лучший секретарь.

— Он худший дебошир в твоем королевстве.

Генрих взял ее за плечи и встряхнул.

— Послушай, Марго. Эту страну раздирают надвое расхождения в догмах. Одна половина Франции хочет молиться так, другая иначе. Для меня неважно, как люди молятся. Я считаю, что высшего состояния веры можно достичь известной терпимостью, а не упорством в той или иной догме.

— И отлично, прояви терпимость к этим католикам.

— Это протестантское королевство. Войди в мое положение. Я не так давно принимал католичество, чтобы сохранить жизнь. Если проявлю терпимость к этим католикам, то здесь может вспыхнуть гражданская война.

— Я требую отказа Лальеру от должности и освобождения арестованных.

— Ерунда.

Марго вырвалась.

— Нет, не ерунда, мой дорогой муж. Я не позволю обращаться так с собой твоим слугам. Либо ты исполнишь мое требование, либо я вернусь к своей семье. Вот так! Делай выбор между мной и секретарем.

— Дело в том, Марго, что этот секретарь очень хороший.

— А жена твоя плохая?

Генрих пожал плечами и засмеялся, но Марго было не до смеха. Она решилась. Она не потерпит оскорблений, она принцесса королевского дома Франции. Она не отступит от своих слов.

«Вернется во Францию? — подумал Генрих. — И какие интриги там затеет?» Он боялся отпускать ее — особенно если они расстанутся врагами.

— Я подумаю об этом, — пообещал он.

— Думай быстрее, — ответила она, — а то я начну готовиться к путешествию на север.

Генрих терпеть не мог скандалов, поэтому освободил католиков и отказал от должности Лальеру. Затем двор вернулся в Нерак, который Марго находила более благоприятным, да, собственно говоря, и Генрих тоже. Ему хотелось уехать от фанатиков не меньше, чем ей.

Неракский замок был очень красив, парк и сады его — очаровательны. Марго решила устраивать празднества в парке; затевала каждый вечер балы, пирушки и прилагала все усилия, чтобы создать там французский двор в миниатюре. Эти увеселения под ее руководством имели большой успех; придворные дамы и дворяне, следуя примеру короля и королевы, предавались страстным любовным забавам.

Марго, нелегко прощавшая обиды, лелеяла злобу против двух людей: брата, Генриха III, желавшего навредить ей, оповестив мужа о ее связи с Тюренном, и мадемуазель де Ребур.

Жить без интриг Марго не могла, поэтому стала настраивать Генриха против своего брата и напоминать, что мир, о котором велись переговоры с Екатериной Медичи во время ее визита в Беарн, продлится лишь до тех пор, пока будет выгоден королю Франции и его окружению. Убедить в этом Генриха старалась не только сама. Как и ее мать, Марго окружила себя красавицами, поняв, как они могут быть полезны. Теперь она им приказала передавать толки французского двора своим любовникам, членам королевского совета; и очень скоро создалось впечатление, что французский король замышляет войну с маленьким королевством Наварра.