Принцесса - Линдсей Джоанна

Интересно, надолго хватит у него терпения и насколько ему позволены всякие вольности? Но Штефан действительно был слишком пьян и обессилен, чтобы проверить. Однако заснуть ему пока не удавалось.

На чем это он так удобно устроился? Его голова лежит на ее коленях. Отлично. Он открыл глаза и увидел, что Таня смотрит на него. Тут она вся напряглась, давая понять, что не желает служить ему подушкой. Штефан не двинулся с места. Тогда она сказала:

— Пока ты еще не заснул, Штефан, устройся как-нибудь поудобнее. А то у тебя ноги свешиваются. Я могу одну ночь поспать и на полу.

— Очень мило с твоей стороны проявить такую заботу о моих ногах, но я лично не нахожу никакого неудобства в таком положении. Других причин, мешающих нам поспать сегодня в одной постели, я не вижу.

— Я могу назвать несколько…

— Не надо.

— Я только…

— Молчи и не сопротивляйся, Таня. У меня только что перестала болеть голова, а от твоих движений будет только хуже.

Она помолчала и, наверное, раздумывала, что бы ей теперь такое сказать.

— А ты не думаешь, что тебе будет удобнее лечь как следует на кровати, на подушку головой?

Если она рассчитывает освободить свои драгоценные колени, то глубоко заблуждается!

— Спасибо за предложение. В следующий раз. Штефан повернулся на бок, согнув ноги в коленях, и обхватил рукой нижнюю часть ее тела, как подушку. Его голова, в которой все шло кругом, осталась на избранном им месте. Боль вовсе не прошла, но он готов был страдать хоть всю ночь.

— Штефан!

— Тише, — пробормотал он, — не спорь, ты была такой покорной, что это подействовало на меня, как снотворное. Я уже засыпаю.

Он услышал ее тяжелый вздох. Вот она легла на свою подушку. Было бы весьма справедливо, чтобы теперь она помучилась ночь без сна. Правда, лучше всего было бы… Но он уже спал.

Глава 28

Под утро Таня сквозь сон почувствовала на губах нежный и трепетный поцелуй. Кто целовал ее, не вызывало сомнений, но ее интересовало, проснулся ли Штефан до конца и понимает ли, что делает, или он просто во сне потянулся к теплому женскому телу, распростертому рядом с ним? А если он целует ее неосознанно, то надо ли останавливать его?

Конечно, это важно, но не сейчас, когда ей так приятно проснуться в его объятиях, и особенно приятно целоваться с ним. Тане так хорошо, что хочется продлить это блаженное состояние. Не выдержав, она еще полусонная отвечает на его поцелуи. Позволяет ему проникнуть языком в полуоткрытый рот… Так она еще не целовалась… Ее сонная нега моментально прошла, и Таня ощутила уже знакомое ей горячее, обжигающее наслаждение.

Как быстро забыла она о том, что хотела быть с ним осторожнее, а Штефан, не встречая сопротивления, становился все более требовательным. Таня сдерживалась из последних сил. Обоих охватило непреодолимое желание, нарастающее с каждой секундой. Два трепетных тела льнут друг к другу. Бешено, но пока не в такт, бьются два сердца, дыхание одного становится стоном другого.

Таня обвила его шею руками, поражаясь тому, как горяча кожа, как напряжены мышцы. Новизна ощущений вызвала в ней новый прилив желания, ей хотелось чувствовать его всем телом, обнаженным телом. Но на ней это тесное платье… Да и Штефан полностью одет. Ее ноги прикрыты одеялом, и она легонько отбрасывает его в сторону, чтобы быть хоть чуточку ближе к Штефану.

Штефан оторвался от губ Тани, посмотрел на нее секунду и одним рывком опустил край платья, оголив ее плечи; горячие поцелуи обожгли шею… Он расстегнул все застежки и потянул лиф платья вниз, освобождая полные, налитые груди. Несколько мгновений он любовался ими. Таня, замерев, ждала, что будет… Он взглянул на нее, чтобы удостовериться в ее желании, и провел ладонью по нежной коже, потом коснулся пальцами соска… Волна блаженного восторга охватила Таню от этих прикосновений. Штефан не сводил при этом с нее глаз, упиваясь тем наслаждением, которое доставляют ей его ласки.

Он все ниже наклонялся над ней, Таня ожидала поцелуя в губы, но этого не произошло. С изумлением она видела, как он приблизился ртом к груди и стал осторожно целовать то один сосок, то другой, словно выбирая — какой лучше и приятнее. Она закрыла глаза от сладострастной истомы. Теперь она ничего не ощущала, кроме этих поцелуев, которые становились все более страстными и жадными. Таня застонала и выгнула спину от наслаждения. Она нащупала руками голову Штефана, при этом пальцы ее запутались в его волосах, и она прижала его к себе еще крепче. Тело ее словно огнем горело, особенно внизу живота, там, куда она когда-то поклялась никого не пускать. Теперь она молила мысленно, чтобы это скорее произошло. Она вспомнила, как Штефан ласкал ее там в ту ночь на реке… Это воспоминание распалило еще больше, бедра затрепетали. Он все понял, юбка ее была скомкана в мгновение ока… И вот его рука медленно скользит по обнаженному бедру вверх… Наконец его ласка уймет эту сладостную муку…