Дикая звезда - Коултер Кэтрин

— Хотя я всегда вел себя по отношению к тебе как последний подлец, — сухо добавил он. — У тебя был потом разговор с Айрой?

— Да, я сказала ему, что знаю правду и что намерена уехать. Я только попросила, чтобы он продолжал посылать каждый месяц деньги отцу. Сказала, что в противном случае выдам его. Другой возможности защитить мать я не видела. Ведь это требование не было чрезмерным, если учесть, что он сделал.

— Но, — заметил Брент, и в голосе его послышался гнев, — он не поверил, что ты будешь честно выполнять условия сделки.

— Ирен, думается мне, а не Айра. В ней и причина моей болезни.

— Тебя спас Сент.

— Нет, ты.

Они умолкли.

Потом Байрони внезапно рассмеялась. Это было так неожиданно, что Брент чуть не подскочил от изумления.

— И вот я здесь, — вздохнула она, — в постели с тобой! Совершенно голая, и могу чувствовать тебя всем телом.

Брент бессознательно расслабил локоть и опустился над нею так, что ее грудь коснулась его груди. Снова напомнила о себе неуловимая ноющая боль внутри. Он закрыл глаза, надеясь таким образом скрыть свои мысли, но это ему не удалось.

— Я не позволю ему даже приблизиться к тебе, — проговорил он. — Никогда, Тихий смех Байрони превратился в судорожное рыдание.

— Я не знаю, что делать! Прошу, Брент, продай мое колье! Клянусь, я уеду. Ты так помог мне…

— Замолчи!

Ее глаза расширились, когда она увидела разъяренное лицо Брента.

— Я встаю, — сказал он очень спокойным голосом. — Если останусь с тобой, не выдержу. — Он оторвался от нее и, перекатившись на бок, встал с кровати.

Он понимал, что она смотрела на него, и его тело снова напряглось от желания.

— Закрой глаза, — бросил он через плечо.

Он вдруг смутился. Никогда раньше он не испытывал и намека на стеснение перед женщиной, но теперь…

— О дьявольщина, — пробормотал он и схватил свой халат.

— Я никогда не думала, чтобы у мужчины.., о, такая красивая.., спина.

Брент широко улыбнулся, стараясь не смотреть ей в лицо.

— А у тебя, моя дорогая, самая красивая грудь из всех, которые мне довелось видеть. — Он услышал ее вздох и улыбнулся еще шире. Услышав, что она зашевелилась, он быстро повернулся к ней. — Ты никуда не уедешь, Байрони. Останешься здесь, в этой комнате, пока я не придумаю, как нам поступить.

— Но я должна уехать из Сан-Франциско, — рассудительно сказала она.

— Может быть, — согласился Брент. — А пока будь здесь.

* * *

Полчаса спустя он ушел от нее без объяснений.

— Скоро вернусь. Не думай, что я тебе не доверяю, но внизу Неро. Можешь читать мои книги.

На этот раз ты сделаешь это, Хаммонд!

Брент покачал головой, подумав о собственной глупости. Он решительно зашагал к дому Сента на Клэй-стрит, до которого было десять минут ходьбы.

Экономка доктора Лидия Малленс провела его в небольшую гостиную.

Сент вошел в широченном желтом халате. Он остановился в дверях, вопросительно подняв брови.

— Что случилось?

— Мне необходима твоя помощь, — просто сказал Брент.

— Не раньше чем я выпью кофе, — отрезал Сент. — Я полночи провозился с родами. Проклятие!

Ребенок умер!

— Сожалею, — проговорил Брент.

— Никто не виноват.

Брент почувствовал, что крепкий черный кофе его успокоил.

— Ладно, — Сент удобно уселся напротив Брента, — расскажи мне все по порядку.

— Ты знал, что Байрони никогда не рожала? — начал Брент.

— Да.

— Почему не сказал мне?

— Это тебя совершенно не касалось. Я врач, как ты знаешь, существует врачебная этика, и все такое…

Как ты узнал?

— Я занимался с Байрони любовью и обнаружил что она была девственницей. А теперь уже нет.

— Ага.

— Девочка — ребенок Ирен.

— Так я и думал.

— А отец Айра. Не думаю, чтобы ты догадывался.

Сент набрал в легкие воздуха.

— Боже правый! — тихо проговорил он. — Так вот почему…

— Да, именно поэтому, — согласился Брент. — Я потратил много времени, чтобы вытянуть из Байрони эту историю, и вот теперь все ясно. Она хотела уехать от него, поклявшись, что не скажет никому ни слова, но, разумеется, ни Айра, ни Ирен не поверили. Встает вопрос: что делать?

Сент вытянул ноги.

— Интересная задачка, — заметил он.

Брент глубоко вздохнул:

— Она по-прежнему настаивает на том, что должна уехать.

— Мысль кажется мне довольно здравой, — сказал доктор. Он прикрыл глаза; казалось, что он спит.