Золотая химера Борджиа - Бенцони Жюльетта

– Какая честь для меня, что князь Морозини навестил меня. Я и надеяться не могла на такое чудо.

Ее сухой резкий тон неприятно поразил добродушного Корнелиуса, и он поспешил ответить:

– Что вы такое говорите, мой добрый прекрасный друг? Разве вы никогда не встречались?

– Представьте себе, что нет! Когда я пела «Тоску» в «Ла Фениче» и пригласила князя прийти на мой спектакль, он ответил мне грубостью.

– Пригласили? – невольно возмутился Альдо. – Записка, которую я получил, содержала вовсе не приглашение, а требование и даже приказ явиться в театр совсем по другому поводу. Но приказной тон не для меня.

Он едва поклонился и уже повернулся, чтобы уйти, но огорченный Корнелиус схватил его за рукав.

– My God! Да что тут происходит? Князь, подождите! Разве не вы, милый мой добрый друг, посоветовали мне обратиться к князю, расхваливая его познания в обасти антиквариата?

– Разумеется, я. Когда мне нужен поставщик, я всегда выбираю лучшего. Хотя, к сожалению, он оказался не на высоте. Сколько еще времени я буду ждать свою химеру?

– Вашу химеру? Не думаю, что у вас есть право владеть ею.

– А право наследования? Вы будете его отрицать? Я происхожу от Чезаре Борджиа и его сестры Лукреции. Где вам знать, что мой дальний предок – то самое «дитя Рима», тайну которого не разгадали до сих пор!

– Тайну, кто именно его отец: Чезаре Борджиа или папа Александр? Какая разница, если в обоих случаях речь идет об инцесте. Действительно, вам есть чем гордиться.

– Он был воспитан в Риме как принц.

– Да будь он коронован императором, стал бы королем или папой, в моих глазах ему это ничего бы не прибавило. У меня нет намерения терять и дальше мое драгоценное время. Имею честь, мадам!

Морозини отвесил прощальный поклон, но Корнелиус чуть ли не со слезами на глазах вцепился в него.

– Вы же не оставите меня? Нет? Вся моя надежда только на вас! В ваших руках мое счастье.

Альдо сочувственно ему улыбнулся и положил руку на плечо:

– Дорогой мой Корнелиус, поверьте, если бы я был уверен, что способен обеспечить вас счастьем, я бы продолжал поиски вопреки всем обстоятельствам, но давайте посмотрим правде в глаза. Эта женщина не собирается выходить за вас замуж, что бы вы ей ни подарили. Вы можете себе вообразить, что она откажется от огней рампы, от славы и погребет себя в глуши Техаса? Ее красота – ловушка, одна из самых опасных, какие только готовит ад.

– А тебе не кажется, что ты сильно преувеличиваешь? – возмутился Адальбер, слушая разговор со все возрастающим негодованием.

Вмешательство друга рассердило Альдо.

– А тебе не кажется, что ты вмешиваешься в чужой разговор?

– Господа! – подала голос маркиза, стукнув об пол тростью. – Мы здесь достаточно повеселились. Довольно! Проводи нас, Альдо.

– Как вам будет угодно, тетя Амели. Мадам! – Альдо еще раз на прощание кивнул.

Оскорбленная Полина, которая предпочла молчание, чтобы не подливать масла в огонь, вышла вслед за маркизой и Альдо, и они с трудом стали прокладывать себе дорогу в толпе поклонников, запрудивших коридор. Наконец добрались и до Мари-Анжелин, которая по-прежнему восседала на табурете пожарника.

– Ну что? – спросила она. – Вы довольны?

– Очарованы, – насмешливо отозвалась маркиза. – Удивительная женщина! Жаль только, что дурно воспитана.

– Неужели поссорились? – удивилась План-Крепэн, пристально вглядываясь в их сумрачные лица.

– Трудно назвать это ссорой, – вздохнула Полина. – Певица в одно мгновение превратилась в гарпию, и Альдо воздал ей по заслугам, не допустив при этом ни малейшей некорректности.

– А где же Адальбер?

– Боюсь, что у него появились проблемы, – покачал головой Альдо. – Точнее, у меня. Адальбер перешел в стан врага вместе с обозом и знаменами.

– Господи! Да неужели вы поссорились… из-за этой женщины? – не поверила Мари-Анжелин.

– Боюсь, что именно так. В этот вечер Адальбер стал жертвой своей очередной безумной влюбленности, опустошительные последствия которых мы уже не раз наблюдали. Вы, надеюсь, не будете плакать? – забеспокоился Альдо, ласково погладив по щеке Мари-Анжелин.

– У страха глаза велики, – улыбнулась Полина, – я думаю, бояться не стоит. Адальбер скоро опомнится. Он же пришел в себя после своей любви к Алисе Астор. Сначала рассыпался в прах, потом восстал из пепла.