Рубин королевы - Бенцони Жюльетта

– Три недели? Но удобно ли стеснять вас так долго?

– С чего вы взяли, что вы меня стесняете?

– Но... я имел в виду эту комнату. Очевидно, она принадлежит молодой девушке?

– Вы правы. Здесь жила моя дочь Сара, но она умерла...

Теплый голос, на мгновение сорвавшись, снова зазвучал спокойно:

– Не стесняйтесь! Сара любила выхаживать больных, и иногда я помещаю в ее комнату людей, которые предпочитают не иметь дела с государственной клиникой. Ну а теперь я вас оставлю. До завтра!.. Не слишком его утомляйте! – прибавил доктор, обращаясь к Адальберу.

– Я посижу еще несколько минут и уйду, – пообещал тот.

Доктор вышел из комнаты, и Видаль-Пеликорн сел на прежнее место у постели друга. Морозини казался растерянным.

– Что тебя мучает? – спросил Адальбер. – Срок в три недели?

– Да, конечно! Впрочем, наверное, иначе нельзя: никогда еще я не чувствовал себя таким слабым...

– Это пройдет. Ты хочешь, чтобы я сообщил твоим домашним?

– Только не это! Но кое-что ты мог бы для меня сделать.

– Все, что угодно, за исключением того, чтобы вернуться в Париж. Я тебя не оставлю, пока ты не будешь совершенно здоров. Времени у меня предостаточно...

– Это еще не причина, чтобы терять его понапрасну. Тебе следовало бы взять машину, съездить за Вонгом и отвезти его в Цюрих. Похоже, он очень этого хочет, и, кто знает, может, там есть какие-то известия? Если не о рубине, так, по крайней мере, о Симоне, а что касается камня, то...

– У нас нет ни малейшей надежды его отыскать, да? Все время, что ты здесь лежишь, я обшариваю Прагу в поисках коротышки в темных очках, но он, должно быть, в тот же день уехал. Никаких следов! Полиция тоже его разыскивает, потому что я, естественно, дал его приметы. Нападение на великого раввина наделало шуму в городе...

– Даже если его и удастся схватить, рубина мы не получим. Он наверняка уже в лапах Солманского. Коротышка, разумеется, член американской шайки, привезенной сюда Сигизмундом. Вот кого я искренне надеюсь изловить. Не забудь, что он доводится мне шурином, да и рубин, возможно, еще себя покажет.

Адальбер встал и осторожно положил руку другу на плечо.

– Я очень испугался, – с внезапной серьезностью сказал он. – Если бы тебя не стало, из моей жизни ушло бы что-то очень важное. Так что береги себя!

Произнеся эти слова, археолог отвернулся, но Альдо готов был поклясться, что успел заметить блеснувшую в уголке глаза слезинку. Впрочем, Адальбер никогда так шумно и не сопел...

Часть третья

БАНКИР ИЗ ЦЮРИХА

9

ПОСЕТИТЕЛЬ

Откинувшись на спинку большого старинного кресла, стоявшего за письменным столом, Морозини со смешанным чувством горечи и наслаждения любовался тем, что покоилось в открытом футляре, лежавшем поверх зеленого с золотом кожаного бювара. Это было двойное чудо – пара серег с чуть розоватыми бриллиантами, каждая состояла из длинной капли и звездочки, вырезанных из одного камня и нежного узора из мелких, все того же редкого оттенка, камешков. В ярком свете мощной ювелирной лампы бриллианты вспыхивали и мягко переливались; окруженная таким сиянием, любая женщина сделалась бы неотразимо Прекрасной. И ни одна женщина не могла бы устоять перед чарами этого волшебного украшения. Королю Людовику XV пришлось долго терпеть недовольство своей фаворитки, графини дю Барри, когда он у нее на глазах подарил серьги дофине Марии-Антуанетте по случаю ее первого дня рождения на французской земле. Теперь прелестная вещь была его собственностью. Князь купил серьги за несколько месяцев до своей встречи с Хромым у одной старой английской леди, охваченной страстью к игре. Он познакомился с ней в казино в Монте-Карло, где она мало-помалу расставалась с содержимым своей шкатулки. И когда венецианец, жалея ее, заметил, прежде чем совершить покупку, что дама сильно ущемляет своих наследников, та, высокомерно пожав плечами, ответила:

– Эти драгоценности не входят в состав имущества, доставшегося мне от покойного супруга. Они перешли ко мне от матери и принадлежат лично мне. К тому же я ненавижу двух жеманных дур, моих племянниц по мужу, и предпочитаю, чтобы серьги сделали счастливой какую-нибудь красивую женщину...

– В таком случае, почему не доверить их «Сотбис»? Цена на аукционе, несомненно, поднимется очень высоко...

– Может быть, и так, но на аукционе никогда не знаешь, с кем имеешь дело. Там побеждает тот, чей кошелек толще. А с вами я спокойна, потому что вы – человек со вкусом. Вы сумеете продать их умно и с разбором... И потом, я не могу ждать.