Сорванная вуаль - Мартин Дебора

Эштон утвердительно кивнул и похлопал по своей рапире:

– Да, сэр, много.

Улыбаясь, Питни достал из кармана жилета табакерку, взял пальцами понюшку и втянул в нос.

– Я мог бы даже найти способ избавиться от леди Марианны, прежде чем она натолкнется на какое-то доказательство того, что ее отца оклеветали, а затем и убили.

Эштон бросил на Питни хитрый, понимающий взгляд:

– Но до этого вам надо попробовать то, что сейчас имеет Фолкем. Ей-богу, она отличная штучка.

– И опасная, – с досадой добавил Питни. – Не забывай об этом.

Эштон пожал плечами:

– А что она может сказать? Она же ничего не знает о том, как это случилось. Не знает, что это я подсыпал яд в ее лекарства. И меня не было поблизости, когда лекарства просыпали и королевские собаки проглотили их. И что…

Тихий звук у двери заставил обоих мужчин обернуться. На пороге комнаты стояла Бесс со смертельно бледным от ужаса лицом. Она повернулась, чтобы убежать, но из-за беременности не смогла сделать это быстро.

– Вернись, Бесс! – взревел Питни, а Эштон бросился вслед за женщиной. Он быстро поймал ее и ввел в кабинет.

– Закрой дверь! – приказал Питни.

Бесс смотрела на мужа с ненавистью и отвращением. Питни встал с кресла.

– Как давно ты стояла там? – грозно спросил он, стараясь испугать жену.

Бесс вызывающе посмотрела на него. Губы ее дрожали.

– Всего несколько минут, – сказала она.

– Не лги мне, Бесс. Ты знаешь, что бывает, когда я уличаю тебя во лжи.

Питни выдвинул ящик своего стола и достал оттуда хлыст для верховой езды. Лицо Бесс побледнело еще больше.

– Как давно, Бесс? Что ты слышала?

– Ничего, – прошептала она, не спуская глаз с хлыста. Питни ударил им по столу, и Бесс вздрогнула.

– Не лги! – прорычал он. – Ты слышала, как мы говорили о яде?

Бесс опустила глаза. Питни обошел стол и занес над ней хлыст.

– Да! – в испуге крикнула Бесс, прикрывая руками лицо. – Да.

– Оставь нас, Эштон, – нриказал Питни.

Как только Эштон ушел, Бесс заговорила торопливо:

– Я не совсем поняла, что ты сделал, Питни, но обещаю, ни слова никому не скажу.

– Не притворяйся дурой, Бесс. Ты прекрасно знаешь, что кто-то пытался отравить короля и яд обнаружили только потому, что какой-то идиот рассыпал его, а собаки его величества слизали его.

Бесс вся задрожала, плечи ее опустились.

– Ты подсыпал яд, – тихо произнесла она. – Я знаю, ты всегда ненавидел его величество. Я знаю о твоих Политических амбициях. Но… но заговор против короля. Это безумие. Как ты мог совершить такое злодейство?

Питни смотрел жене в глаза, удивляясь ее глупости. Он не мог поверить, что она раньше не догадалась, какую роль он сыграл в покушении на короля.

– Это не было ни злодейством, ни безумием. Когда на карту поставлена власть, великие люди совершают смелые поступки. Наш король торопится разрушить все, что удалось создать «круглоголовым». Я не мог допустить, чтобы это произошло. Послушай, ты же не думала, что этот слабак Уинчилси участвовал в отравлении?

Выражение лица Бесс изменилось, как будто она увидела в муже что-то такое, что изменило ход ее мыслей.

– Ты действительно безумен, – прошептала она, отступая назад.

Эти слова возмутили Питни.

– Никакого безумия тут не было, – со злобой ответил он. – Разве сумасшедший мог устроить так, что яд принес Уинчилси и чтобы в случае, если яд обнаружат, он был бы единственным, кто ответит за это? Разве было безумием получить твой драгоценный Фолкем-Хаус обратно? Ты знаешь, что это было моей основной целью. Умер бы король или не умер, как только яд обнаружили, сэр Уинчилси был обречен. А после устранения сэра Уинчилси я мог бы выкупить Фолкем-Хаус у государства. Так что ты видишь, моя дорогая, я это сделал ради тебя.

Глаза Бесс гневно блеснули.

– Ты не переложишь вину за преступление на меня!

Питни обошел жену и остановился у нее за спиной:

– Именно это я и сделаю. Если ты скажешь хотя бы слово о том, что слышала сегодня, я постараюсь, чтобы тебя признали виновной не меньше меня, милая женушка.

Он поднял хлыст и провел по спине Бесс. Она задрожала.

– Да. Не забывай, что я могу сделать с тобой. Я могу подкупить служанку, и она поклянется, что ты признавалась ей в своем преступлении. Эштон, если я попрошу, насочиняет разных сказок про тебя. Видишь, ты соучастница моего преступления и даже не знала об этом.

Бесс резко повернулась к мужу лицом: