Мятежная страсть - Гарвуд Джулия

Он взял жену со звериным рыком наслаждения и, когда дрожь мало-помалу стихла, перекатился на бок, по-прежнему сжимая в объятиях. Лицом Бредфорд прижался к ее голове, рукой ласково поглаживал по щеке. Почувствовав слезы, он стал шептать: «Не плачь, девочка», – повторяя снова и снова, пока Кэролайн не успокоилась и не расслабилась в его объятиях.

– Ты всегда можешь сделать так, чтобы я захотела тебя, – прошептала Кэролайн.

Эти слова прозвучали так, будто она каялась в смертном грехе.

Бредфорд ответил не сразу. Он укутал ее одеялом и снова прижал к себе, баюкая с такой нежностью, что Кэролайн снова расплакалась.

– Кэролайн, ты хочешь услышать от меня, что я сожалею обо всем? Я бы солгал, – со вздохом признался он. – Только что ты отдалась мне не по принуждению. Наше с тобой желание обоюдно.

Не успел он договорить, как она отчаянно замотала головой.

– Неужели это не так? – спросил он, удивленный тем, что она отрицает очевидное.

Она всегда упрямо говорила правду, порой даже во вред себе, и он привык верить ее словам.

– Да, я хотела тебя, – ответила Кэролайн. – Но я также хотела услышать, что ты жалеешь о своем поведении, когда решил, что я бесстыдно прельщала мужчин на приеме.

Все это она шептала, уткнувшись в подушку, и Бредфорду пришлось приподняться на локте, чтобы разобрать ее слова.

Он поцеловал ее в макушку и сказал:

– Ты преувеличиваешь;

– Я преувеличиваю? – переспросила Кэролайн, ошеломленная этим небрежным замечанием. – Ты едва не убил человека сегодня вечером, а когда смотрел на меня, лицо твое было просто ужасно! Ты хотел верить в мою вину, разве не так?

– Ради Бога, не нужно сцен, – попросил Бредфорд.

В голосе его звучало недовольство, и Кэролайн возмутилась. Он совершенно не представлял, какую обиду нанес своими подозрениями!

– Я быстро понял это, – тут же произнес Бредфорд.

– Не так уж быстро, – бросила Кэролайн, сев в постели и повернувшись к мужу. – Если ты до конца не поверишь мне, наш брак будет обречен. Мне нужно, чтобы ты слепо мне верил, я не удовольствуюсь меньшим. Ты должен верить мне, не рассуждая, без всяких оговорок, так, что, даже обнаружив меня в постели одновременно с двумя мужчинами, ты бы просто попросил объяснить, в чем дело, а не выносил приговор без раздумья.

– Ты вышла замуж не за глупца, Кэролайн, – пробурчал Бредфорд.

– Порой я в этом сомневаюсь, – ответила на это Кэролайн.

Она увидела гневный блеск в глазах мужа, но не замолчала.

– Глупец не тратит время, чтобы понять своего противника. Ты слишком быстро составил мнение о моем характере и убиваешь то, что я больше всего ценю.

– И что же это такое? – спросил Бредфорд. Голос его прозвучал почти нежно, было ясно, что он изо всех сил сдерживает себя.

– Моя честь.

– Неужели ты представляешь наш брак полем сражения? – усмехнулся Бредфорд. – Мы с тобой муж и жена, а не противники в битве.

– До сих пор я этого не чувствовала, – парировала Кэролайн. – И наш брак вполне может стать полем брани, пока ты не согласишься с тем, что я…

– Я не стану ни с чем соглашаться, – бросил Бредфорд.

Тема спора стала ему надоедать. Какие-то слова, сказанные Кэролайн ранее, подспудно беспокоили его, но он не мог сообразить, какие именно. «Ладно, потом вспомню», – решил он и зевнул.

А сейчас ему больше всего хотелось обнять жену и заснуть. Погружаясь в дремоту, он попытался закончить спор.

– Именно ты должна покоряться моей власти, моей силе. Неужели ты осмелишься предположить, что возможен другой вариант?

– Ты определенно не желаешь меня понимать, – упрекнула его Кэролайн. – Ты прекрасно знаешь, чего я прошу у тебя. Ты либо веришь мне, либо…

– Возможно, со временем, когда ты докажешь свою верность, – ответил Бредфорд.

Он снова зевнул, тут же выбросив из памяти суть спора, и попытался снова заключить Кэролайн в объятия.

Кэролайн отпрянула от него и выскользнула из постели. Она схватила плед и завернулась в него, дрожа от гнева.

– Я и так постоянно доказываю тебе свою преданность. Будь по-твоему, мне бы пришлось дрожать каждый раз, когда мужчина захотел бы сказать светский, ничего не значащий комплимент, боясь, что ты снова заподозришь меня в преступлении. Когда ты поймешь, что я не легкомысленная девчонка, которая думает только о твоих богатствах, и не жрица любви, жаждущая покорить всех мужчин Лондона, тогда, возможно, твоя жизнь и станет спокойной. А до той поры ты вполне можешь спать один. Пусть тебя согревают твои подозрения.