Рубин королевы - Бенцони Жюльетта

– Выпьете еще кофе? – обратился он к Морозини. – Откровенно говоря, мне он просто необходим.

– А вы не боитесь бессонницы? – с полуулыбкой спросил Альдо.

– Я обладаю способностью засыпать тогда, когда захочу. Но что вы собираетесь делать?

Морозини вытащил из кармана запасливо принесенную с собой чековую книжку и вечное перо и стал что-то писать, примостившись на краешке стола.

– Чек на сто тысяч долларов, – с величайшим спокойствием ответил он.

– Кажется, я не говорил вам, что согласен продать камень, – ледяным тоном отчеканил банкир. Но его слова не произвели на князя ни малейшего впечатления.

– А я не вижу, как вы можете поступить иначе! – возразил он. – Только что мы говорили о «красных драгоценностях». Этот камень залит кровью больше, чем вы могли бы себе вообразить...

Кледерман пожал плечами:

– По-другому и быть не может, когда речь идет об исторической драгоценности. Могу я напомнить вам о Розе Йорков, алмазе Карла Смелого, том самом, который свел нас в Лондоне? Вы жаждали заполучить его так же страстно, как и я, ивам совершенно безразлично было его трагическое прошлое.

– Разумеется, но в тот раз я не отыскивал его, рискуя жизнью... Теперь все по-другому! Ну, подумайте, в конце концов! – прибавил Морозини. – Вам действительно хочется увидеть, как горит на груди вашей жены камень, который десятки лет провел на трупе? Вам это не внушает отвращения?

– Умеете же вы вызвать в воображении какую-нибудь гадость, – проворчал банкир. – Однако лучше будет сказать вам сразу: теперь, когда мне известен путь этого рубина, мне, разумеется, совершенно не хочется дарить его моей жене. На свой день рождения она получит в подарок ожерелье, которое вы привезли... А это чудо я оставлю себе...

Альдо не успел ответить: распространяя вокруг себя ночную свежесть, смешанную с нежным ароматом дорогих духов, Дианора, скорее отбросив, чем отворив створку двери, шумно и вместе с тем царственно вторглась в кабинет.

– Добрый вечер, дорогой! – произнесла она своим чудесным контральто. – Альбрехт сказал мне, что, здесь у вас князь Морозини... И, право же, так и есть! Какая радость снова видеть вас, друг мой!

Протягивая обе обнаженные, без перчаток, руки, она уже устремилась к Альдо, но внезапно остановилась и резко свернула вправо:

– Что это такое?.. О, Боже!.. Какая дивная вещь!

Сбросив широкое манто, отделанное голубым песцом, – льняные волосы покрывала шапочка из того же меха – она уронила его на ковер, словно смятую бумажную обертку, и, бросившись к рубину, схватила камень, прежде чем муж успел помешать ей. Лицо красавицы озарилось радостью. С камнем в руке она приблизилась к Кледерману.

– Мориц, обожаемый мой! Вы никогда ни перед чем не останавливались, вы готовы небо и землю перевернуть, лишь бы доставить мне удовольствие. Но сегодня вы превзошли самого себя. Где вы нашли этот удивительный рубин?

Она, казалось, совершенно позабыла о присутствии Альдо. Но венецианец отнюдь не собирался мириться с таким положением дел: ставка была слишком крупной.

– Я нашел его первым, сударыня. Ваш супруг всего лишь купил его, впрочем, в полном неведении, у человека, который украл его у меня. Так что я как раз собирался возместить ему расходы, – прибавил он, отрывая чек от корешка.

Дианора подняла на него прозрачные глаза – от охватившего ее гнева в них вспыхнули молнии.

– Уж не хотите ли вы сказать, что собираетесь забрать мой рубин?

– Я намерен всего лишь восстановить справедливость. Камень принадлежит даже не мне. Я купил его для клиента...

– Никакой клиент не имеет значения, если речь идет обо мне, – вызывающим тоном заявила молодая женщина. – Тем более что вам нечем доказать свою правоту. Такой коллекционер, как вы, не остановится и перед тем, чтобы солгать.

– Успокойтесь, Дианора! – вмешался Кледерман. – Мы как раз обсуждали этот вопрос, когда вы вошли. Я не только не принял чека от князя, но и собирался сам предложить ему выписать чек, с тем чтобы возместить понесенные им убытки...

– Все это слишком сложно для меня. Ответьте мне честно и откровенно, Мориц! Вы купили этот камень для меня, ко дню моего рождения, да или нет?

– Да, но...

– Никаких «но»! Значит, он мой, и я оставляю его себе! Я сама придумаю для него оправу...

– Вам следовало бы, – перебил ее Альдо, – дать вашему мужу возможность объяснить это «но»! Вам стоит послушать: тело человека, продавшего ему этот камень, только что вытащили со дна озера... Перед тем его задушили. А менее чем за три месяца до этого он всадил мне пулю чуть ли не в сердце.