Это наш ребенок! - Феррарелла Мари

     Но Шейла упрямо стояла на своем.

     Слейд продолжал говорить, будто и не ожидал ответа:

     — Пациентки будут благосклоннее смотреть на своего доктора, если, родив ребенка, она выйдет замуж.

     Теперь он читает ей мораль. Раздражение прорвалось сквозь надвигающуюся боль.

     — Все, что им от меня требуется, так это моя компетентность. — Шейла вспомнила о Мэллори, о Николь и Эрин до нее. — И, может, плечо, на которое они могут опереться и поплакать в него.

     Косясь одним глазом на Шейлу, Слейд медленно лавировал между машинами в поисках свободного места. Он просто боялся выпустить ее одну, пока он будет парковать машину. Неужели все жители Ньюпорт-Бич явились сегодня в больницу?

     — А что от тебя требуется ребенку?

     Этот вопрос полегче.

     — Любовь. — Она чуть не выплюнула это слово, задыхаясь от боли.

     Кажется, в следующем ряду есть свободное место. Остается только надеяться, что никто не займет его, пока он доберется.

     — Как насчет ответственности?

     Будь у нее силы, она бы рассмеялась. Услышать об ответственности от человека, который клялся, что свободу он ни на что не променяет.

     — То есть выйти за тебя замуж?

     У нее схватки, сказал он себе. Он не должен обижаться на ее тон.

     — А что во мне плохого?

     — Ничего. — Как любовник, он само совершенство. Но для брака необходимо больше, чем искусство любви. И потом, она не уверена, что сама подходит на роль жены или матери семейства. Ее мать не подходила. Как сможет дочь создать домашний уют? — Но я также не знаю, что в тебе хорошего.

     Природа создала Слейда так, что он всегда искал легкий путь.

     — Мы узнаем друг друга после церемонии.

     Это простое заявление ошеломило ее.

     — Гарретт, никакой церемонии не будет.

     Невозможное его также никогда не смущало. В препятствиях он видел только брошенный ему вызов.

     — Я могу дернуть за веревочки.

     Он серьезен. И, возможно, всемогущ.

     — Меня не интересуют никакие веревки, если только они не на твоей шее. — Она пристально смотрела на Слейда, которого, казалось, не интересовало ничего, кроме узкой щели, в которую предстояло втиснуть машину. — Слейд, я не верю в семейную жизнь.

     Конечно, верит. Просто боится. Он не мог винить ее. В браке всегда есть элемент риска, но это-то и интригует.

     — Зато я верю. Семья идет сразу за «правдой, справедливостью и американским образом жизни» и перед верой в победу моей любимой бейсбольной команды.

     Слейд отстегнул свой ремень безопасности и повернулся к Шейле.

     — Эй, док. Где твоя любовь к приключениям?

     Шейла вцепилась в свой живот. События внутри нарастали.

     — Я сейчас занята, Слейд. Кончай болтать и доставь меня в больницу. Я не уверена, что у меня есть время.

     Слейд выскочил из машины и подбежал к ее дверце. Не успела она запротестовать, как он схватил ее на руки. Даже беременная, она не тяжелая, подумал он.

     Его молнией пронзила мысль, что он держит на руках свою будущую жену и ребенка, и он, улыбаясь, понес ее ко входу в больницу.

     — Ты соображаешь, что делаешь?

     — Так мы быстрее доберемся, — успокоил он.

     Ирония судьбы. Умение вести переговоры всегда было его сильной стороной и спасало из критических ситуаций. Теперь оно втягивало его в такую ситуацию.

     — Я не хочу, чтобы мой сын...

     В другое время Шейла сочла бы происходящее безнадежно романтичным. Сейчас все было просто безнадежно.

     — Или дочь.

     Он принял поправку на бегу.

     — ...или дочь несла то же клеймо, что и я.

     Как серьезно он это сказал!

     — Клеймо?

     Он утвердительно кивнул.

     — Шейла, в слове «ублюдок» до сих пор не меньше боли, чем десятки лет назад. — Он взглянул на нее. Понимает ли она, что он пытается сказать. — Я не хочу, чтобы мой ребенок его слышал. Чтобы оно звенело в его ушах после того, как звук растает в воздухе. Я не хочу, чтобы мой ребенок чувствовал себя не таким, как все, зная, что его отец не побеспокоился даже попытаться создать союз с его матерью.

     Он ее поймал, по глазам видел, что поймал. В ее глазах появилось сочувствие.

     — Тебя, может, и устраивает самостоятельность, но она не помогает ребенку понять, почему у него нет отца и в чем его вина.