Попутчицы любви - Доронина Анастасия

— Но так не пойдет! — воскликнула я и затрясла головой, чтобы он окончательно убедился, что так действительно не пойдет. — Поймите, есть девушка и она страдает! Хорошая девушка, красивая, добрая — да что я говорю, вы же и сами ее знаете! Ведь вы, может быть, даже любите ее!

На этих словах Влад быстро закрыл и снова открыл глаза. Мне показалось, что я услышала едва уловимый стон, который донесся до меня сквозь крепко стиснутые зубы.

— Вы… вы любите ее? — спросила я тихо. — Но если вы и в самом деле любите Надю… Ведь тогда все можно поправить! Вас шантажируют? Да? Но чем? Вы еще так молоды — вряд ли в ваши годы вы сумели натворить что-нибудь ужасное! Скорее всего, речь идет о глупой ошибке, правда? Надо просто признаться во всем, рассказать Наде, она поймет и простит…

— Мне нечего рассказывать Наде, — ответил он глухим, безжизненным голосом. — Скорее даже наоборот: я ни в коем случае не должен ей ничего рассказывать… ради нее же самой. Именно потому, что я ее…

Я ясно видела, что он хотел сказать «люблю», но ничего не сказал. Просто смотрел на меня, и в глазах его я увидела такую боль, которая бывает только тогда, когда человеку уже не хочется жить.

* * *

Я шла в нашу контору и попыталась систематизировать мысли, найти хоть какие-нибудь логически объяснимые догадки, но ничего не получалось. Сплошные тайны без ответа.

Да и в самой конторе тоже ни о чем не додумалась. «Подожду Люську», — решила я. Одна голова хорошо, а две лучше…

А вот и она сама!

— Динка, Динка! — заверещала подруга с порога. — А Лиза-то наша, оказывается, та еще девица!

— Да ну? — спросила я не без иронии. По-моему, как раз это и было ясно с самого начала.

— Да! Я тут узнала кое-что из ее биографии…

Люська тоже с утра развила бурную деятельность, и начала с того, что направила свои стопы к лицею, в котором учились Надя и Лиза. Когда она добралась до этого здания из розового кирпича, расположенного в «зеленой» зоне одного из московских парков, занятия в нем уже начались. Скучающий охранник из-за стеклянной перегородки у самого входа в учебное заведение устроил Люське долгий и нудный допрос — кто, откуда, да зачем, да кого надо. При этом он всем своим видом показывал, что не верит ни единому ее слову. Люська почувствовала, что начинает терять терпение.

— Послушайте, мне кажется, я уже рассказала вам всю свою биографию! В сотый раз повторяю: мне нужно поговорить с директором или завучем! — вспылила она. — У меня личное дело, понимаете? Настолько личное, что объяснения с вами сбивают мне все планы! Очень прошу — или пропустите меня внутрь, или попросите директора спуститься вниз.

— Директор занят.

— Тогда завуча.

— Завуч на уроке.

— Тогда…

— Не имею права пропускать посторонних.

Люська скрипнула зубами и уставилась на невозмутимого охранника с бессильной ненавистью. Он встретил ее взгляд, не дрогнув. Люська прищурилась, прикидывая, чем может для нее обернуться попытка сбить его с ног, но в это время со стороны лестницы послышался спокойный голос:

— Пропустите, Олег Платонович.

Охранник моментально ткнул у себя на пульте какую-то кнопочку, и турникет, в который Люська упиралась грудью, легко крутанулся вокруг своей оси, протолкнув ее внутрь. Облегченно вздохнув, Люська поискала взглядом ту, кому принадлежал голос.

Невысокая женщина с простой прической (стянутые на затылке в узел волосы) и в строгом классическом костюме стояла у подножия лестницы и делала приглашающий жест. Люська подчинилась; миновав пару пролетов, они свернули налево и вошли в тесноватый, но современно обставленный кабинет. На рабочем столе возвышался компьютер с огромным монитором.

Женщина, которая, как следовало из таблички на двери, была заведующей по учебно-воспитательной работе, спокойно расположилась за столом и предложила Люське присесть.

— Вы — родительница? — спросила она, чуть растянув губы в вежливой улыбке.

— То есть? — не поняла Люська.

— Вы — чья-то мать?

— А! Да. Я — чья-то мать, — с облегчением согласилась Люська. — То есть не чья-то, а мать вполне конкретного мальчика, сына… То есть у меня сын, Вовка, и я его мать…

Теперь, после того, как при помощи наводящего вопроса завуча она вспомнила про Вовку, Люська почувствовала себя гораздо увереннее. Стало ясно: предлог для того, чтобы начать интересующий ее разговор, найден.