Трудный клиент - Браун Сандра

— С ней все в порядке?

— У нее были недолгие схватки и легкие роды. Мне очень жаль, что вы не успели вовремя.

Он трахал Кристал, когда у Кэролайн отходили воды, когда начались схватки. Когда ей пришлось самой нести к машине свой тщательно упакованный чемоданчик и самой ехать в больницу, чтобы помочь их дочери появиться на свет.

У Доджа перехватило дыхание. Он почти задыхался. Трудно было представить, что кто-то может ненавидеть себя сильнее, чем ненавидел себя в эту минуту Додж Хэнли. Он бессмысленно смотрел на плашки ставен, пока они не открылись и по ту сторону не появилась медсестра, державшая в руках самое крошечное человеческое существо, которое Доджу когда-либо приходилось видеть.

Личико его дочери был красным, нос плоским, а глазки припухшими. Она была завернута, как папуас. На голове девочки был розовый трикотажный чепчик. Медсестра сняла его, и Додж увидел золотистый пушок. Пульс бился под мягким кусочком кожи на ее голове.

На глаза Доджа навернулись слезы. И если и до этого ему было тяжело дышать, то сейчас это оказалось практически невозможно.

Он показал медсестре поднятый большой палец, пробормотал «спасибо» и отправился искать палату четыреста восемнадцать.

Дойдя до нужной двери, Додж пригладил волосы, провел ладонями по лицу и глубоко вздохнул.

Дверь была тяжелой. Он открыл ее только наполовину и просочился внутрь. Над изголовьем кровати горел тусклый ночник, света которого тем не менее было достаточно, чтобы видеть, что происходит вокруг. Кэролайн лежала на спине, отвернув лицо от двери. Живот ее был плоским, и это выглядело теперь немного странно. Услышав звук открывшей двери, Кэролайн повернулась к ней.

И посмотрела на Доджа взглядом женщины, которая отлично понимает всю глубину его падения.

Несколько шагов до ее постели показались Доджу бесконечно долгими. Он, который никогда не лез за словом в карман, сейчас не знал, что сказать. Язык словно перестал ему повиноваться.

Первой заговорила Кэролайн:

— Когда ты не пришел домой и даже не позвонил, я набрала номер полицейского управления. И сказала дежурному, что у меня очень срочное дело и мне необходимо с тобой связаться. Поскольку ты работаешь под прикрытием, дежурный пообещал мне найти способ передать, чтобы ты сам позвонил домой. Но ты не позвонил. Тогда я снова набрала их номер, на этот раз я говорила более эмоционально, чем до этого. Дежурный сказал, что не смог до тебя дозвониться, но, если это способно меня утешить, сведений о том, что ты убит или ранен при исполнении, не поступало.

И голос, и глаза Кэролайн были абсолютно безжизненными.

— Ты ведь переспал с ней, да? Чтобы поймать бандита, ты занялся сексом с его подружкой.

Додж предпочел бы крики. Упреки и слезы. Ему было бы легче, если бы Кэролайн попыталась приподняться и ударить его. К таким проявлениям гнева он был готов. Но эта хорошо контролируемая ярость пугала его.

Он открыл рот, чтобы заговорить, но не смог подобрать нужные слова. Он даже не думал все отрицать. Он не будет усугублять предательство ложью, не станет добавлять к нанесенным Кэролайн ранам оскорбление, да и в любом случае это было бы бесполезно.

— Я хочу, чтобы ты покинул наш дом, прежде чем мы с ребенком туда вернемся.

Паника охватила Доджа.

— Кэролайн…

— Я говорю то, что думаю. Я хочу, чтобы ты ушел. Ушел из наших жизней. Моей и нашей дочери. Тебе нечего делать рядом с нами. И не появляйся никогда.

— Но ты не можешь…

— Могу. И добьюсь этого.

— Я…

— Ты все разрушил.

— Я сделал глупость.

— Называй это как хочешь. Ты надругался надо мной хуже, чем Роджер Кэмптон.

Слова эти пронзили его сердце.

— Как ты можешь говорить такое?

— А как ты смог сделать такое? — голос ее дрогнул, и это говорило о многом. — Как ты мог это сделать? — снова произнесла Кэролайн, делая ударение на каждом слове.

Додж спрашивал себя о том же самом. Он не мог предложить Кэролайн никаких оправданий, потому что оправдания ему не было.

Кэролайн отвернулась и стала смотреть в потолок.

— Ты видел меня сегодня последний раз, Додж. Я не хочу иметь с тобой ничего общего. Наша дочь никогда не узнает тебя. А ты ее. Радуйся, что стал детективом. Живи счастливо. А теперь оставь меня.

Додж стоял еще несколько минут возле кровати, но Кэролайн больше даже не взглянула на него. Додж покинул палату и ушел из больницы, потому что было бы вдвойне жестоко еще больше расстраивать женщину, только что подарившую жизнь ребенку. Он не хотел устраивать сцену и позорить Кэролайн перед персоналом и другими роженицами, чьи мужчины были рядом, когда рождались их дети.