Завороженные - Робертс Нора

— Помочь?

— Вы не умеете.

Она вздернула бровь:

— Откуда знаете?

— Вашу кухню видел. Против чеснока не возражаете?

— Нисколько.

Себастьян раздавил зубок плоской стороной ножа.

— О чем хотите поговорить?

— Есть пара вопросов. — Мэл заерзала на стуле, подперла кулаком подбородок. Даже не догадывалась, как приятно наблюдать за готовкой. — Это касается Роуз, Стэна и Дэвида. Что вы туда сыплете?

— Розмарин.

— Хорошо пахнет. — От него тоже. Сексуальный запах разгоряченного тела после прогулки верхом сменил не менее сексуальный лесной аромат, одновременно мужской и дикий. Она еще выпила, расслабилась настолько, что сбросила ботинки. — Это также касается мистера и миссис Фрост.

Он бросил на сковородку помидор, чеснок, травы.

— Когда один выигрывает, другой, как правило, проигрывает.

— Знаю. Мы сделали то, что должны были сделать. Только до конца не доделали.

Себастьян обвалял в муке куриные грудки и положил в кастрюльку. Хорошо смотреть, как она сидит, лениво болтая ногой, внимательно следя за его действиями.

— Продолжайте.

— Упустили из виду важного участника событий. Того, кто все это устроил. Самое главное — вернули Дэвида родителям, но дело не закончили. Дэвид не единственный украденный ребенок.

— Почему вы так думаете?

— Логическое заключение. Операция продумана, хорошо отработана, значит, случай не единичный.

— Верно. — Он вновь наполнил бокалы, полил вином куриное филе. — Не единичный.

— Вот как я понимаю. — Мэл вскочила, чувствуя себя увереннее на ногах. — Фросты с кем-то вступили в контакт. Теперь они либо выдали его федералам, либо он давным-давно смылся. По-моему, смылся.

— Дальше, — кивнул Себастьян.

— Преступники действуют в общенациональном масштабе. Это целая компания. Юрист для оформления документов, возможно, врач, по крайней мере, человек, имеющий доступ к данным о бесплодии. Я проверила, Фросты сдавали массу анализов, проходили полное обследование.

Себастьян помешивал, принюхивался, присматривался, но внимательно слушал.

— Наверняка ФБР тоже проверило.

— Разумеется. Наш приятель Деверо все знает. Но я предпочитаю доводить начатое до конца. Супружеские пары хотят создать полноценную семью любой ценой, регулируют сексуальную жизнь, садятся на диету, пляшут голыми в полнолуние… И платят. За анализы, за операции, за лекарства. Если ничего не выходит, платят за ребенка.

Мэл подошла, наклонилась к кастрюльке, пробормотала:

— Неплохо… — и продолжала: — Есть честный и законный путь. Респектабельное агентство по усыновлению, авторитетный юрист. В большинстве случаев все довольны. Ребенок попадает в хороший дом, любящие приемные родители радуются чаду, у биологической матери есть другой шанс. Но имеется и мерзкий фактор — подонки, которые никогда не гнушаются зарабатывать деньги на чужой трагедии.

— Поставьте на стол у окна две тарелки. Я внимательно слушаю.

По его указаниям она отыскала фарфоровые тарелки, ножи, вилки, ложки, салфетки и продолжила:

— В данном случае действовал не дешевый слизняк, а какой-то умный, пронырливый гад, создавший организацию, которая крадет ребенка на одном берегу океана, переправляет через всю страну, как футбольный мяч, и забрасывает в симпатичный благополучный дом за тысячи миль.

— Пока не могу возразить.

— Будь я проклята, его надо найти. Паркленд еще не задержан, хотя его возьмут. Он не профи, обыкновенный сукин сын, нашедший легкий способ расплатиться с долгами и сохранить в целости голову. Когда его отыщут, он ничего особенного не расскажет, но какую-то ниточку все-таки даст. Думаю, ФБР его выпотрошит.

— Пока рассуждения безупречны. Возьмите бутылку, садитесь.

Мэл уселась у окна.

— Только вряд ли федералы поделятся информацией с частным сыщиком.

— Верно.

Себастьян выложил на тарелки пасту с травами и помидорами, сбрызнутую вином курицу, толстые ломти хрустящего хлеба.

— А с вами поделятся. Они вам обязаны.

— Может быть.

— Дадут копию показаний Паркленда. Может, даже позволят с ним поговорить. Если намекнете, что по-прежнему интересуетесь делом, сообщат все, что знают.

— Возможно. — Себастьян попробовал грудку, признал великолепной. — А я по-прежнему интересуюсь?

Она перехватила руку, потянувшуюся к другому куску.