Черные холмы - Робертс Нора

- Этот парень не терпит грязи, правда? -кивнул он на тигра.

Борис - так звали старожила цирка - продолжал усердно умываться. Однажды Фарли удалось прикоснуться к нему. Это было в тот день, когда он помогал Тэнси чистить остатки зубов зверюги. Положить ладонь на спину тигра… Вот это были ощущения!

- Сегодня ему значительно лучше. Поел, во всяком случае, с большим аппетитом. Я так боялась, что бедный старичок не переживет эту зиму, особенно после того, как он заработал нефрит. Но Борису все-таки удалось выкарабкаться.

Тэнси старалась говорить это легко и спокойно, но голос ее предательски дрогнул.

- Прости, -она беспомощно махнула рукой. - Сам знаешь, какой сегодня день. Мы все на нервах. Поэтому я ушла сюда и… - Тэнси замолчала на полуслове и снова махнула рукой.

Фарли сел рядом.

- Пять лет назад мою собаку сбила машина. Пес и жил-то у меня всего ничего -несколько месяцев. Но я плакал, как ребенок, ничего не мог с собой поделать.

Стараясь утешить Тэнси, Пакет бережно обнял ее за плечи.

- Я не хотела встречаться с Лил до того, как приду в себя. Ей и так досталось… Не хватало еще, чтобы я рыдала у нее на плече.

- Вот тебе мое плечо. Рыдай сколько хочешь.

Хотя предложил он это исключительно из дружеского участия, сердце Фарли чуть не остановилось от счастья - Тэнси действительно опустила голову ему на плечо.

- Я видел Лил, -он заговорил быстро, стараясь хоть так противостоять нахлынувшим эмоциям. - Она сказала, что заповедник сегодня закроется пораньше, так что вы можете разъезжаться по домам.

- Но Лил нельзя оставаться одной!

- Я переночую у нее в гостиной.

- Тогда ладно. Я буду чувствовать себя намного спокойнее, зная, что ты здесь. Это так мило с твоей стороны, Фарли…

Тэнси подняла голову, так что лицо ее оказалось совсем рядом. И в этот момент Фарли окончательно утратил разум.

- Бог ты мой, -пробормотал он и прильнул к ее губам.

Они были такими нежными… Кожа девушки тоже была нежной и теплой. Хотя бы раз прикоснувшись к такой коже, замерзнуть будет невозможно.

Тэнси прижалась теснее и ответила на его поцелуй. Это наполнило Фарли ощущением силы и уверенности в себе, но в следующее мгновение девушка отпрянула от него.

- Фарли, мы не должны…

- Я не хотел… - он ласково провел рукой по ее волосам. - Не хотел использовать ситуацию…

- Ничего страшного. Все в порядке.

Голос ее заметно дрожал. Фарли в ответ широко улыбнулся.

- Я мечтал об этом очень давно, Тэнси! Такой чудесный поцелуй! Теперь я снова буду мечтать о том, чтобы поцеловать тебя.

- Нет-нет, - было видно, что Тэнси нервничает. - Тебе не нужно… То есть мы не должны…

Она решительно встала. Поднялся и Фарли.

- Мне кажется, я тебе нравлюсь.

Тэнси вспыхнула, отчего лицо ее стало еще привлекательнее.

- Конечно, ты мне нравишься, - она стала нервно крутить пуговицу на куртке.

- Я имел в виду немножко другое. Мне кажется, тебе тоже понравился поцелуй… Знаешь, Тэнси, ты меня просто с ума сводишь. Вряд ли ты испытываешь ко мне такие же чувства, но ведь я тебе не совсем безразличен?

Девушка немного опешила.

- Не думаю… это не то…

- Я впервые вижу, чтобы ты так покраснела. Пожалуй, мне стоит поцеловать тебя еще раз.

- Нет! - рука Тэнси уперлась ему в грудь. - Никаких поцелуев. Я думаю, Фарли, тебе стоит присмотреться… к своим ровесницам.

Улыбка Пакета стала еще шире.

- Ты так и не сказала, что я тебе безразличен. Знаешь, мне очень хочется поужинать вместе с тобой. Поговорим, потанцуем… Пусть это будет настоящим свиданием.

- Никаких свиданий, Фарли.

Теперь голос Тэнси звучал твердо, но Пакет продолжал улыбаться.

- Вот что, -она решительно повернулась к конторе. - Пойду попрощаюсь с Лил, а потом по еду домой. И… ради бога, сотри с лица эту дурацкую ухмылку!

Девушка быстро пошла прочь.

«Я все- таки поцеловал Тэнси, -Фарли был абсолютно счастлив. - А она… Она ведь мне ответила».

Лилиан приняла таблетку от головной боли и отправилась в ванную. Лекарство и долгий душ сделали свое дело - она немного пришла в себя, и в висках уже не стучало. Натянув поверх пижамы толстый свитер, Лил села перед камином.

«Мне нужно побольше тепла, - думала она, подбрасывая в огонь поленья. - Такое чувство, что я уже никогда не согреюсь…»

Потом у Лил мелькнула мысль о еде, но готовить не было сил. Да и аппетита, собственно, тоже не было.