Плачь, влюбленный палач! - Володарская Ольга

— Я все же запишу, — зло проговорил Русов. — А вы продолжайте.

— Я привез с собой отраву в красивой баночке из-под французского конфитюра. Это были мухоморы, смешанные с вазелином. Вещь хорошая, если ей поясницу натирать. Но если ее приять внутрь…

— И как ты хотел заставить Артема ее съесть? — удивилась Сонька.

— Во-первых баночка, этот идиот ведется на еду в роскошной таре, во-вторых, он обожает чеснок, а я в мухоморы столько чеснока натер, что глаза щипало. В третьих, я знаю, что когда он нарежется, то жрет, как слепая лошадь, все, что не приколочено. Сам однажды видел, как он слопал дыню вместе с кожурой, а креветки он вообще целиком проглатывает …

— И что же вам помешало осуществить свой план?

— Я и представить не мог, что его друзья такие же! — вытаращил глаза Кука. — Не успел я банку на полочку поставить — глядь а из нее уже Колян лопает. Когда я втолковал ему, что это не пюре из сыра рокфор, а средство от радикулита, он уже все сожрал… — Кука обхватил голову руками. — А тут еще эта идиотка со своими страстями! Разве я мог предположить, что на богом забытой турбазе начнется резня? Разве мог?

— Я что-то не пойму, — перебил его Русов. — Каким образом вы собрались Артема Сергеевича грабить? Украсть ключи от квартиры? И пока он умирает, ее обчистить? Угнать машину? Вывернуть карманы? Ерунда какая-то…

— Именно. Вывернуть карманы.

— Мелочь что ли хотели вытрясти? Не понимаю…

— Какая мелочь! — Кука вскочил. — Миллионы! Миллионы долларов.

— В кармане? — Русов даже вспотел. — Новые русские теперь носят в карманах миллионы? Это что мешок с бриллиантами или что?

— Это телефон с органайзером…

— Он стоит миллионы?

— У Артемона память дырявая. Он все записывает. Все. Но где? Компьютерам он не доверяет, что естественно, ведь он даже не знает, как его включить. От руки он пишет так, что сам потом разобрать не может… — Кука смачно выругался. — По этому он всю нужную информацию заносит в электронный органайзер. В телефоне он хранил банковские реквизиты, номера счетов и пароли! Я же говорю, идиот! Ведь телефон можно потерять или забыть где-нибудь…

— Или подарить, — пробормотала я.

— Или подарить! — поддакнул Кука.

— Значит ты чуть не убил меня, — медленно начала я, выуживая из кармана роскошный «Сименс», — из-за этого…

— Нет, Леля, — перебил меня Артемон. — Из-за этого! — И он достал из нагрудного кармана квадратную пластинку размером с ноготь.

— Ты вынул сим-карту? — ахнул Кука.

— А ты меня, видать, совсем за идиота держишь… — его глаза сузились, как у кошки. — Конечно, вынул. Я ее всегда вынимаю перед тем, как телефон подарить…

— Но ты же не знал, что Леля…

— Кука, ты будешь смеяться… — Артемон оскалился. — Но мобилу я хотел подарить тебе, ты же так ей восхищался… Да, совсем забыл… — он выдержал театральную паузу. — В телефоне я номера счетов не храню.

— Но ты же сам говорил…

— Я врал! — радостно сообщил банкир. — Я хоть и закончил только 8 классов, но я не идиот.

Кука стал сразу каким-то серым, маленьким, жалким, будто за мгновение высох, словно мумия.

— Ненавижу! — прохрипел он. — Не-на-ви-жу! — и уронил голову на грудь.

— Вот что значит — недооценить противника, — задумчиво произнес Русов. — Кстати, вам бы, Григорий Павлович, с вашими 2 высшими образованиями надо бы знать, что алкоголь нейтрализует действие тех токсинов, которые находятся в мухоморах. Так что не факт, что Артем Сергеич после ваших грибочков отбросил бы коньки. Не факт! — Он посидел какое-то время, погруженный в свои думы, потом встрепенулся и громко произнес. — Ну что, господа преступники, пора и честь знать. — После чего кивнул стоящим на крале милиционерам. — Уводите.

Изольда встала сама, с достоинством и вежливым спокойствием она дала взять себя под локотки, Куку же пришлось буквально отрывать от стула — он пребывал в какой-то прострации.

Когда процессия прошла мимо нас, Артемон вскочил и бросился наперерез бухгалтерше.

— Слышь, Изольда, — зачастил он. — Ты не переживай, я тебя не брошу… Я найму самого крутого адвоката. Хошь из Москвы, хошь из Америка ривезу… Без базара! И насчет отдельной камеры договорюсь, а когда тебя осудят, я тебе передачьки буду привозить, а ты мне письма пиши…

— Я напишу, — прошептала Изольда.

— Пиши, я буду ждать. Только я это… отвечать не буду, я с ошибками пишу…