Неженка - Филлипс Сьюзен Элизабет

— Я здесь, Клер, — произнесла Франческа устало. — В чем дело?

Прошло уже шесть недель с начала ее работы в Кей-ди-эс-си, но отношения с менеджером станции не улучшились. Из сплетен, рассказанных немногочисленными работниками Кей-ди-эс-си, Франческа узнала, что Клер начала свою карьеру на радио в то время, когда лишь очень немногим женщинам удавалось получить там работу. Менеджер станции взял ее в штат потому, что Клер была умной и агрессивной, а затем по тем же причинам уволил ее.

В конце концов Клер Пэджет оказалась на телевидении, где ей в неравной борьбе пришлось отстаивать право передавать важные" политические новости, а не вещать пустые истории, считавшееся более уместными для женщин-репортеров.

По иронии судьбы Клер стала жертвой закона о равноправии женщин. Когда в начале семидесятых работодателям при-" шлось нанимать женщин, они стали отдавать предпочтение незакаленным ветеранам вроде Клер, с их острыми языками и циничным взглядом на вещи, а новичкам прямо со студенческой скамьи — миленьким уступчивым девушкам из университетских женских клубов со степенью в области искусства общения. Женщины типа Клер вынуждены были удовлетвориться тем, что им оставалось, — работой, для которой у них была избыточная квалификация, например управлением какой-нибудь захолустной станцией. В результате у них портился характер, они слишком много курили и делали невыносимой жизнь любой женщины, имеющей смазливую мордашку.

— Мне только что звонил тот идиот из банка в Сульфур-Сити, — набросилась Клер на Франческу. — Он хочет, чтобы рождественские подарки развезли уже сегодня, а не завтра. — Она указала на коробку с елочными украшениями в форме колокольчиков, где с одной стороны было напечатано название радиостанции, а с другой — название банка. — Займись этим прямо сейчас, но нельзя тратить на это весь день, как в прошлый раз.

Франческа не стала объяснять, что не потратила бы столько времени, если бы четверо сотрудников станции не нагрузили ее дополнительными поручениями: от доставки просроченных счетов за время в эфире до визита на станцию техобслуживания для замены водяного насоса в станционном автомобиле, потрепанном «додже». Она надела пальто из красной с черным шотландки, купленное за пять долларов в магазине уцененных товаров, и сняла ключи от «доджа» с вешалки для шапок рядом с окном студии. В студии готовил запись Тони Марч, вечерний диск-жокей. Хотя Тони пришел в Кей-ди-эс-си не так давно, все знали, что вскоре он уволится. Тони обладал хорошим голосом и яркой индивидуальностью. Для дикторов вроде Тони радиостанция Кей-ди-эс-си с ее дохлым пятисотваттным передатчиком была лишь трамплином для достижения больших высот.

Франческа уже поняла, что надолго в Кей-ди-эс-си задерживаются лишь те, у кого не было выбора.

Машина завелась всего лишь с третьей попытки, что было чуть ли не рекордом. Франческа осмотрелась и выехала с парковочной площадки. Взгляд ее на мгновение задержался на зеркале заднего вида. Она обратила внимание на бледность кожи. Тусклые волосы были прихвачены сзади ленточкой, нос покраснел — следствие последней простуды. Пальто было ей велико, но у нее не было ни денег, ни жизненных сил для улучшения внешнего вида. По крайней мере ей не приходилось отбиваться от слишком частых предложений мужской половины штата станции.

За эти последние шесть недель у Франчески было немало успехов, но и неудач с избытком. Одна из самых неприятных случилась накануне Дня благодарения, когда Клер обнаружила, что Франческа ночует на станционной кушетке, и орала на нее в присутствии всего штата до тех пор, пока у Франчески щеки не запылали от унижения. Сейчас они с Бистом жили в комбинированной спальне-кухне, расположенной над гаражом в Сульфур-Сити. В продуваемой со всех сторон комнате стояла только продавленная двуспальная кровать и кое-какая взятая со свалки мебель, но плата за наем была небольшой, и Франческа могла вносить ее понедельно, поэтому она была признательна за каждый убогий дюйм этого помещения. Девушке удалось отстоять за собой право пользоваться станционным «доджем», хотя Клер заставила ее платить за бензин, даже когда машиной пользовались другие. Это было изнурительное существование, жизнь впроголодь. В этой жизни нельзя было позволить себе непредвиденные финансовые расходы, в этой жизни не было места непредвиденным личным обстоятельствам. И уж никак нельзя было позволить себе родить ребенка!