Дикие орхидеи - Деверо Джуд

Рис не знал, а если б и узнал, то не поверил бы, что люди из Коул-Крик ищут его и Джеки, чтобы она простила их и сняла проклятие, наложенное дьяволом.

Хотя в течение двух лет после смерти Амарисы все, кто укладывал на нее камни, умерли, проклятие не было снято. Старшие потомки отцов-основателей (и убийц) не могли покинуть Коул-Крик. Элли не смогла поехать с мужем, когда ему предложили работу в другом штате. Десси, приехав в Коул-Крик на свадьбу подруги, угодила в ловушку: ее тетя скоропостижно скончалась за день до венчания. Ребекка запила, когда муж, не поверив в ее историю о дьяволе, укатил посмотреть мир. Нейт «заперт» в городе с тех пор, как его мать погибла в автокатастрофе.

Миссис Коул взглянула на Джеки:

— Это все закончится только в одном случае — если ты, та, которая все видела, простишь их. Ты простишь?

— Прошу, — ответила Джеки.

Я знал, что она говорит искренне. Есть люди мстительные и злопамятные, но моя Джеки не такая. Я улыбнулся этой мысли: надо же, «моя» Джеки...

В глазах миссис Коул блестели слезы. Она трепетно пожала старческой рукой нежную руку Джеки. Трудно представить, что она чувствовала в этот момент: столько лет прожить с камнем на сердце и узнать, что кошмар вот-вот закончится.

Было уже поздно, когда сиделка, которая слышала все с первого до последнего слова, вошла и сказала, что нам с Джеки нужно уходить. Я ощутил разочарование: так много вопросов осталось незаданными! Но время истекало. Я говорил себе, что это глупо, но мне упорно казалось, что эту женщину мы больше не увидим в живых.

Я позвонил Ноублу, рассказал, где мы. Он спросил у Элли, как сюда добраться. Я слышал, как Элли удивилась, что мы у Мэри Хетлин — кажется, ее все так называют, — а Ноубл ответил, что это бабушка Джеки. И тут с Элли случилась такая истерика, что Ноублу пришлось повесить трубку.

Через некоторое время он перезвонил и сказал, что не может разобрать, что твердит Элли. Единственное, что он уловил, — «мы столько лет ее искали».

Я понял, что потом придется все объяснять двоюродному брату и отцу, и эта мысль меня удивила. С каких это пор мои родные из врагов превратились в наперсников?

В конце концов сиделка выпроводила нас, и я не удивился, выйдя на улицу и увидев на залитом лунным светом дворе потомков семи отцов-основателей Коул-Крик. Элли собрала всех. Кого-то мы знали, с кем-то еще не встречались.

Несмотря на слабость, Мэри Хетлин настояла, чтобы я помог ей перебраться в кресло-каталку, и мы все собрались во дворе для импровизированной церемонии. Джеки даровала им, одному за одним, прощение за то, что они сделали с ее тетей. Все молчали, но если бы чувства можно было услышать, трубы ангелов сегодня были бы посрамлены.

Люди расходились поздно, слишком измученные, чтобы радоваться, — впрочем, может быть, они еще не верили до конца, что их заключение окончено.

Ноубл оставил пикап, так что я смог отвезти Джеки домой. Я не удивился, когда она заснула прямо в машине. Сегодняшний день измотал ее вконец. Но она меня одурачила. Когда мы подъехали к дому, она открыла глаза и сказала:

— Я хочу увидеть то место.

Ей не пришлось уточнять какое. Она хотела увидеть место, где повстречалась с Расселом Данном.

Какой-то части меня хотелось сказать, что уже поздно, мы оба устали и вполне можем отложить это дело на завтра. Но другая, неизмеримо большая, часть меня понимала, что это трусость. Я боялся того жуткого места.

Отвага Джеки вдохновила меня. Если она справится, значит, справлюсь и я. Я развернул пикап и проехал к началу тропы. Только я собрался выключить двигатель, как Джеки лукаво покосилась на меня и спросила:

— А ты что, не можешь подвезти меня до места?

Я не сдержал улыбки. С меня как будто враз слетело два десятка лет. В конце концов, я Ньюкомб, и рядом со мной сидит городская девчонка. Уверен, на тропе есть несколько слишком узких для грузовичка мест, но я все же попытаюсь!

Это была дьявольская гонка! С Ноублом и другими кузенами мне доводилось лихачить, но это было ничто в сравнении с тем, что мы с Джеки пережили этой ночью. Какой там «трудный ландшафт»?! Ад! Уверен, если б сейчас был день и я мог видеть, где мы проскакиваем и что нам вообще угрожает, я б дальше не поехал. Но рядом со мной то и дело хихикала Джеки, я видел, как она подскакивает аж до потолка, — и я ехал дальше.

Добравшись до поляны, я остановился. Мы сидели и с ужасом взирали на жуткое место. Казалось, это уже невозможно, однако оно было еще страшнее в свете фар. Я не смотрел на Джеки. Что она видит тут? Розы? Дикие орхидеи?