Золотой мираж - Майкл Джудит

— Не спросил, — пробурчал Квентин. Он слегка покачал головой. — Кто-нибудь из них что-либо говорил об отчетах?

— Курт сказал, что они все были очень довольны: они любят цифры. Я знал, что им понравится.

— Что это значит?

— Я знал, что цифры хороши, потому что большую часть я скопировал с отчетов по первой партии косметики, которую ты создал в этой компании. «Нарцисс», помнишь? Я изменил пару процентов, но в большинстве случаев просто перенес цифры, потому что, если сработало один раз, я подумал, теперь у нас неприятностей не должно возникнуть.

Взгляд Квентина стал задумчивым:

— Отличная мысль. Брикс ухмыльнулся:

— Я тоже так думаю.

— А ты уничтожил подлинный отчет?

— Нет, один я сохранил, так, на всякий случай. Он в моем личном шкафу — никто даже не знает, где это.

— Избавься от него.

Брикс помялся, потом пожал плечами:

— Ладно.

— А что еще ты узнал, они говорили о новой линии?

— Они думают, что все товары превосходны, что хорошо и для компании и для них самих. Они теперь ожидают повышенных премий в следующем году, ждут не дождутся. Я не слышал, чтобы кто-нибудь был недоволен. Курт сказал, что все счастливы как только могут.

— А когда ты беседовал об этом с Куртом?

— На следующий день. Он все еще…

— Когда?

— Позавчера. Он все еще живет в паре домов от меня, это не изменилось, хотя он здесь больше не работает, и мы с ним иногда ходим выпить. — Он помолчал. — Что-то не так?

— Нет. В самом деле, прекрасно. Просто неплохо, что ты за ним приглядываешь. Но я хочу узнать об этом, если он хоть что-нибудь скажет о ПК-20.

— Боже, пап, ты же знаешь, я тебе скажу.

— А Эмма? Ты все еще с ней видишься?

— Да. Она милая девчушка.

— Это ведь несерьезно, так?

— Нет. С Эммой? Она же ребенок. И во всяком случае, я не собираюсь пока связывать себя с кем-либо. — Брикс сделал паузу, пытаясь сообразить, что же произошло. Отец никогда не спрашивал его о девушках, с которыми он встречался. — Дело в ней?

— Твои девушки — это твоя забота. Я просто не уверен, что хочу, чтобы она здесь слишком много крутилась.

Она или ее мать? — подумал Брикс, которого внезапно осенило. Может быть, Клер надоела отцу за долгое время, но он не хотел рвать с ней, пока не будут доделаны все дизайны. И может быть, теперь, когда они закончены, он это и сделал. Спросить прямо Брикс никак не мог, потому что отец приходил в ярость, когда он интересовался чем-то, связанным с его женщинами, но теперь он мог поспорить, что угадал. И тогда он призадумался, что, раз уж с Клер все кончено, она стала мешать его встречам с Эммой. Что ж, с этим я как-нибудь справлюсь, решил он.

— Так, а что с теми людьми, которые занимаются погрузкой и разгрузкой? — спросил Квентин. — Тебе нужны еще, или ты хочешь от некоторых избавиться?

— Ну, нам бы не помешал еще человек для инвентаризации… — Брикс уселся поглубже в кресло, и они с отцом пробеседовали еще час о работе и о будущем годе. Пока Брикс говорил, его голос все больше и больше стал походить на отцовский; он даже устроил лодыжку на коленке, как делал отец и стал вертеть в руках шариковую ручку, подражая ему. Они сидели друг напротив друга, два администратора в темно-серых костюмах, у них было настоящее совещание по итогам года деятельности их компании, и уходя, Брикс подумал, что никогда в жизни не чувствовал себя так хорошо. Отец обращался с ним как с равным.

Чертовски мило, подумал он. Все под контролем, все идет вперед, как надо, и каждый доволен. Это мой год, я на самом деле его сотворил. Осталось только спихнуть этот проклятый ПК-20. Если я сделаю это, то, значит, смогу сделать все, что угодно. И чего бы это ни стоило, я сделаю.

Во вторник перед Рождеством Клер и Эмма отправились в Нью-Йорк за покупками. Начали они с завтрака у «Адриенна», в отеле «Полуостров», изучая подробно свои списки. Для Эммы это было одно из самых элегантных мест — все в розовом и бледно-сером цвете, мебель стиля «арт нуво», обшитые панелями стены, толстый красочный ковер, повсюду зеркала. Столы располагались далеко друг от друга, так что никаких разговоров подслушать было нельзя… хотя, подумала Эмма, какому недотепе придет в голову подслушивать в таком месте? Она вздохнула. Было хорошо сидеть рядом с матерью, проводить утро вместе. По пути в город они болтали о всяких пустяках, много смеялись, и Эмма была весьма этим довольна. Ей думалось, что это первый раз за многое время, что они смеются вместе.