Неженка - Филлипс Сьюзен Элизабет

Не особо проникшись гневом Далли, Холли Грейс вновь посмотрела на Франческу:

— Если допустить, что я смогу убедить Далли, что бы ты на это сказала?

Сама по себе эта мысль Франческе не понравилась, но она не подала виду.

— Холли Грейс, тот факт, что мы с Далли этой ночью временно помешались, еще не означает, что я здесь что-нибудь решаю. Что бы ни случилось, это касается лишь вас двоих.

Холли Грейс посмотрела на разбросанное по полу белье Франчески.

— Если допустить, что ты действительно любишь Далли, как бы ты себя чувствовала?

Прочитав в лице Холли Грейс неприкрытую потребность знать правду, Франческа решила ответить честно. После краткого размышления она сказала:

— Как бы сильно я ни любила тебя, Холли Грейс, как бы ни сочувствовала твоему желанию иметь ребенка, если бы я действительно любила Далли, то не позволила бы тебе к нему прикоснуться!

Холли Грейс некоторое время ничего не отвечала, потом грустно улыбнулась:

— Я бы тоже сказала именно так. Несмотря на всю твою легкомысленность, Френси, именно такие вот моменты и заставляют меня понять, почему мы с тобой лучшие подруги.

Холли Грейс сжала ее руку, и Франческа обрадовалась, поняв, что та наконец простила ей ложь о Тедди. Но, заглянув в лицо подруги, она нахмурилась:

— Холли Грейс, что-то во всем этом отдает фальшью. Ты прекрасно знаешь, что Далли не согласится. Я даже не уверена, действительно ли ты хочешь сделать его отцом своего ребенка.

— Он мог бы, — сказала защищаясь Холли Грейс. — Далли полон сюрпризов.

Но не таких сюрпризов. Франческа ни на минуту не допускала мысли, что он согласится с идеей Холли Грейс, и сомневалась, что сама Холли Грейс в это верит.

— Знаешь, что мне это напоминает? — задумчиво сказала Франческа. — Ты похожа на человека, страдающего зубной болью и колотящего по голове молотком, лишь бы отвлечься от нее!

— Это глупо, — фыркнула Холли Грейс, но ответ последовал слишком поспешно, и Франческа поняла, что задела за живое. Ей даже показалось, что Холли Грейс чего-то испугалась.

Она стала хвататься за соломинку в надежде ослабить боль в сердце после потери Джерри. Не зная, чем помочь подруге, Франческа наклонилась и сочувственно обняла ее.

— Ну вот, это ли не зрелище, способное согреть сердце мужчины? — нараспев произнес Далли, появившись из ванной и застегивая на ходу рубашку. По его виду можно было понять, что в течение последних нескольких минут он раздувал в себе гнев, и теперь его злость из маленького огонька превратилась в опасный, бушующий во всю мощь лесной пожар праведного гнева. — Ну что, вы уже решили, что будете со мной делать?

— Френси говорит, что я не могу тебя получить, — ответила Холли Грейс.

Франческа тревожно воскликнула:

— Холли Грейс, это совсем не то, что я…

— В самом деле? — Далли заправил рубашку в джинсы, т-ч Черт побери, ненавижу женщин! — Он разгневанно ткнул в Фраш ческу пальцем:

— То, что мы запустили прошлой ночью пару миллионов ракет, не дает тебе никакого права принимать за меня такие решения.

Франческа возмутилась:

— Никто и не принимал за тебя…

Далли повернулся к Холли Грейс:

— А если ты решила завести себе ребенка, то заглядывай в штаны кому-нибудь другому, потому что я не намерен, черт побери, быть у вас жеребцом-производителем!

Эти слова не на шутку рассердили Франческу, хотя она и понимала, что не совсем справедлива к Далли. Но неужели он не видит, что Холли Грейс действительно страдает и не способна сейчас мыслить рационально?

— Тебе не кажется, что так вести себя просто жестоко?

— Жестоко? — Лицо Далли побледнело от злости. Его руки сжались в кулаки, и, казалось, он готов нарушить один из своих основных жизненных принципов.

Когда он начал приближаться к ним, Франческа непроизвольно поглубже спряталась под простыней, и даже Холли Грейс слегка отпрянула назад. Его рука опустилась к изножью кровати. Издав от страха позорное шипение, Франческа увидела, что Далли всего лишь берет кошелек Холли Грейс там, где она его бросила. Открыв кошелек и вытряхнув из него все содержимое, он взял ключи от ее автомобиля.

Когда Далли заговорил вновь, голос его был абсолютно бесстрастен.

— А теперь, если хотите знать мое мнение, убирайтесь-ка отсюда обе к чертовой матери! — С этими словами он покинул комнату.

Когда через минуту раздался звук отъезжающего автомобиля, Франческа ощутила укол сожаления об утрате дома, где никогда не звучали злые слова.