Дочки-матери - Машкова Диана

– И что? – едва пролепетала она пересохшими губами. – Что я должна делать?

– Бросай все и дорабатывай рукописи! – кричала счастливая Любка в телефон. – Первую жду в понедельник, на остальные доработки даю тебе месяц. А потом срочно пиши четвертый роман! Тебе ясно?

Инна интенсивно закивала, а когда сообразила, что Люба ее не видит, прокричала в трубку:

– Да-а-а-а!

На нее дружно обернулась гусиная вереница прохожих. Взглянув на их нелепый вид и сосредоточенные лица, Инна расхохоталась. И упала спиной в снег.

– Приезжай в издательство сейчас же, – эхом в горах звучал голос подруги, – подпишем договор. Сразу на четыре романа!

– Что?!

– Знаю, я волшебница, – Люба звонко смеялась, – как Эльза в твоих романах.

– Лучше, – вопила Инна, – ты лучше!

Люба давно отключилась, а Инна все лежала в снегу, улыбаясь зимнему небу.

И почему она так долго жила взаперти, не позволяя ни одной своей радости и ни одному огорчению прорваться наружу?!

– Вам плохо? – раздался рядом участливый голос.

– Нет, – она посмотрела на молодого мужчину и рассмеялась, – устала скользить, как корова на льду.

– Хотите, – он улыбнулся, – провожу вас вниз по тропинке?

– Нет, – весело повторила она, – мне теперь карабкаться вверх.

– Куда прикажете!

«И в ЭТОМ мире случаются чудеса», – подумала Инна, вкладывая свою руку в протянутую ей широкую ладонь.

Инна торопливо перебирала ногами, прикрывая ладонью глаза от летящего в лицо снега. Крупные хлопья старательно облепляли открытую шею, ложились на волосы. Было невозможно избавиться от их настойчивых ласк, и Инна прекратила то и дело отряхиваться. Пусть. Подумаешь – станет похожей на Снегурочку в летах.

Она была рада этой метели. Рада получасовой снежной прогулке. Рада прохожим. С момента Любиного звонка мир перевернулся. Конечно, проблемы никуда не исчезли, просто Инна перестала на них реагировать. Голову сейчас занимало только одно – будущие книги.

Инна добралась наконец до цели и, старательно отряхнув снег с шубы и приструненных под тяжелой белой шапкой волос, распахнула дверь. Мир перед ней изменился: из вьюжной зимы она шагнула в благодатное лето.

Люба сидела за рабочим столом с серьезным видом, который плохо вязался с райскими тропиками.

– Инусик, проходи, – не поднимая от документов глаз, пригласила она, – садись.

Инна сняла шубу, подкатила к столу Любы свободный стул и стала ждать. Наконец подруга оторвалась от чтения и протянула Инне договор.

– В течение шести месяцев ты передашь издательству четыре рукописи.

Инны засомневалась – до сих пор она писала каждую книгу по несколько лет. Месяц ей дали на правки, значит, за оставшиеся пять она должна будет написать новую книгу!

– Все так работают. – Люба поняла подругу без слов.

– Но я же еще в журнале, – пролепетала Инна, рассеянно листая договор, – и Саша…

– Саша твоя уже выросла, – Люба улыбнулась, – скоро шестнадцать. А с Ладой давай договаривайся.

Инна кивнула. В конце концов, она слишком долго шла к этой цели, чтобы теперь сдаться.

– Мне подписать?

– Сначала прочти.

Она пожала плечами – зачем, если договор готовила Люба? – но все-таки послушно склонилась над бумагами. Напечатанные убористым шрифтом слова плохо доходили до ее сознания – слишком взволнована Инна была сейчас. Мысленно она уже подписала этот контракт: еще по дороге к метро, сразу после звонка Любы. Ее книги согласились издать! Это главное. Все остальное имело мало значения.

Непритязательный взгляд цеплялся только за цифры. 5 лет – срок действия договора. 4 рукописи. По 5000 экземпляров. В приложении была прописана сумма, которую ей должны были выплатить после публикации каждой книги. Инна на нее даже не взглянула: деньги сейчас не имели значения. В конце концов, это первый в ее жизни контракт.

Пролистав до последней страницы, Инна достала из сумки «парадную» ручку с золотым пером – Суслов подарил на прошлый день рождения – и поставила напротив закорючки издателя свою подпись. Она улыбалась: из самой обычной женщины всего за несколько секунд превратилась в автора издательства. Пройдет несколько месяцев, и ее первая книга появится на полках магазинов. Потом вторая, третья. Их увидят мама с папой, увидит Игорь, увидит Суслов. Но самое главное – Саша. Может быть, хоть тогда она начнет уважать собственную мать.

Инна протянула Любе бумаги.

– Готово? – Редактор ловко отсоединила один экземпляр и вернула его. – Держи! Поздравляю!

– Все? – Инна чувствовала в душе ураган, который не могла выразить словами. Ей хотелось кричать от радости, всем и каждому рассказать о своей победе. – Может, сходим куда-нибудь?

– Подожди. – Люба убрала подписанный договор в папку. – У нас еще встреча.

– С кем?!

– С нашим пиар-отделом.

Эйфория, которую Инна испытывала, не лучшим образом сказалась на ее способности мыслить.

– Зачем?

– Инусик, – Люба посмотрела удивленно, – нужно написать твою биографию, подготовиться к будущим публикациям, интервью.

– Это что, обязательно? – Инна втянула голову в плечи: не было у нее никакого желания рассказывать о себе или копаться в прошлом.

– Конечно! – Люба решительно встала.

Они уже поднялись на один этаж и теперь шли по коридору, когда Люба вдруг резко остановилась.

– Забыла дать тебе телефон агентства, которое организует семинары для писателей и сценаристов!

– Кто ведет?

– Голливудский гуру, – деловито объяснила Люба, – с этого четверга у него четырехдневные курсы в Москве.

– А как же работа…

– Постарайся договориться, – голос подруги стал строгим, – второго шанса может не быть.

– Я попробую.

– Конечно, стоит это недешево, – Люба отвела взгляд, – но тебе будет очень полезно!

– Понимаю…

– Идем, – поторопила она затерявшуюся в сомнениях Инну, – нас уже ждут.

В переговорной комнате – небольшом кабинете с бледно-голубыми стенами и овальным столом – собралось пять человек. Люба представила Инну. Она поздоровалась со всеми по кругу и села, растерянно улыбаясь.

– Что вы оканчивали? – вежливо поинтересовалась симпатичная девушка с тонкими чертами лица.

– Литинститут, – под ее пристальным взглядом Инна смущалась, хотя старалась не подавать виду.

– Замечательно. Где-то работаете?

Вопросы сыпались один за другим, Инна едва успевала отвечать. Через двадцать минут напряженной беседы она почувствовала себя выжатой, как лимон.

– Расскажите о чем-нибудь интересном из вашей жизни!

Повисла тягучая пауза, все в ожидании смотрели на Инну, а она не смогла вымолвить ни слова. О чем было говорить? О вечных конфликтах с Сашей? Об Игоре, который бесследно исчез? Об отце ее дочери, который так и не стал ей мужем? Или о глупости, совершенной в молодости? Гораздо легче признать – не было у нее ничего интересного в жизни.