Триумф нежности - Макнот Джудит

— Рамон, ты выглядишь измученным! Он освободил галстук и взял бокал, протянутый ему Кэти.

— Кэти, я пришел сюда не обсуждать состояние моего здоровья, — сухо произнес он.

— Да, я знаю, — вздохнула Кэти. Он был холодный, далекий и, как почувствовала Кэти, все еще в ярости.

— Ты даже не хочешь мне помочь? — вслух высказала она то, что думала.

Его темные глаза оставались безучастными.

— В чем? Я уже говорил тебе, что могу предложить очень немного, если ты станешь моей женой. Честность между нами входит в то малое, что я обещаю. Всегда. Я ожидаю того же и от тебя.

Молча кивнув головой, Кэти отвернулась от него, схватилась за спинку стула — она поняла, что от мужчины, стоящего около нее, никакой поддержки ожидать не приходится. Он ее не простил. Сделав глубокий вдох, Кэти прикрыла глаза.

— Рамон, в четверг, в церкви, я… я подумала, что ты набожный католик. И тогда я решила, что если это так, то светский развод для тебя не действителен. Вот почему я сказала, что венчалась в католической церкви и была разведена. Это все правда. Я была разведена, но Дэвид умер.

Голос позади нее прозвучал холодно и бесстрастно:

— Я знаю.

У Кэти онемели пальцы — так она сжала спинку стула.

— Ты знаешь? Но откуда?

— Не делай из меня дурака. Однажды ты сказала, что я напоминаю кого-то, чья смерть принесла тебе огромное облегчение. Когда ты рассказывала о своем бывшем муже, ты упомянула, что я на него похож. Я предположил, что ты вряд ли знала двух мужчин, которые бы напоминали меня. Кроме того, ты совершенно не умеешь лгать.

Его полное безразличие разрывало сердце Кэти.

— Я понимаю, — сказала она.

Ее душили слезы. Очевидно, Рамон не хочет той, что была женой другого, и не важно, разведена она или вдова. Понимая, что в дальнейшем ей придется казнить себя за то, что она позволила себе сказать это, Кэти прошептала:

— Ты не мог бы объяснить мне, почему ты все еще сердишься на меня, после того что я только что сказала тебе? Я понимаю — ты в ярости, только я не совсем понимаю почему, и…

Он схватил ее за плечи и повернул к себе, его пальцы впивались в ее тело.

— Потому что я люблю тебя, — выдавил он. — И за эти два дня прошел семь кругов ада. — Его голос звучал так хрипло, что, казалось, он усилием воли вырывал из груди эти слова. — Я люблю тебя, и около сорока восьми часов я ждал твоего звонка, умирая с каждым часом твоего молчания.

Улыбаясь сквозь слезы, Кэти коснулась его щеки, подбородка, стараясь успокоить его:

— Эти дни для меня были просто ужасными… Он сжал ее в объятиях с неистовой силой. Его руки нетерпеливо ласкали ее шею, спину, грудь, скользнули вниз, крепко прижимая ее к возбужденной мужской плоти. Кэти инстинктивно пошевелила бедрами, и Рамон застонал от переполнявшего его желания. Он сжал ее голову, их рты были слиты, его язык колебался в такт возбуждающим движениям Кэти.

Наконец он оторвался от ее рта и начал, торопясь, покрывать поцелуями ее лицо, глаза, шею.

— Ты сводишь меня с ума! Ты знаешь об этом! — шептал он.

Но Кэти не могла отвечать. Она погрузилась в океан наслаждения, отдаваясь его волнам. Кэти начала медленно возвращаться к действительности, только когда почувствовала, что поцелуи Рамона ослабли, а затем и совсем прекратились. Ощущая себя покинутой, она прижалась щекой к его груди.

Рука Рамона ласково коснулась ее щеки, Кэти подняла глаза, блестящие от слез, очарованная той новой нежностью, которая появилась в его лице.

— Кэти, я бы женился на тебе, даже если бы ты венчалась с этим животным в каждой церкви на земле, а потом разводилась с ним в каждом суде.

Кэти с трудом узнала в хриплом шепоте свой голос:

— Я думала, что ты разъярился из-за того, что я позволила тебе полюбить меня и не сказала о своем замужестве. Он покачал головой:

— Меня разозлила твоя ложь. Ты сказала, что твой муж жив, чтобы легче было отказать мне — ты не хотела стать моей женой. Я понимал, что ты напугана своим внезапным чувством ко мне. А я не мог оставаться здесь дольше, чтобы побороть твой страх. Я был взбешен от своего бессилия.

Кэти приподнялась на цыпочки и поцеловала его в теплые чуткие губы, но, когда он попытался сжать ее в объятиях, она отстранилась, чтобы не искушать себя:

— Кажется, мне лучше переговорить со своими родителями, прежде чем я совсем потеряю разум. Не считая сегодняшнего, у нас осталось всего три дня, чтобы выиграть сражение.

Кэти подошла к кофейному столику, подняла телефонную трубку и стала набирать номер. Взглянув на Рамона, она сказала:

— Я собиралась сказать, что мы приедем к ним, но мне кажется, будет лучше пригласить их сюда. — Она смущенно улыбнулась. — Они могут выгнать тебя вон из своего дома, но не из моего.

Она гладила его по взъерошенным волосам, одновременно пытаясь придумать, как начать. Когда мать наконец ответила, Кэти окончательно растерялась:

— Привет, мам! Это я.

— Кэти, что-нибудь случилось? Половина десятого!

— Нет, ничего не случилось… — Она сделала паузу. — Если еще не очень поздно, я надеюсь, что вы с папой сможете приехать ко мне на бокал вина. Мать рассмеялась:

— Думаю, что сможем. Мы как раз вернулись с ужина в клубе. Нам не помешает поужинать еще раз.

Кэти мучительно думала, как подготовить родителей, и, пытаясь задержать мать у телефона, сказала:

— Только вино захвати, пожалуйста, с собой. У меня нет ничего, кроме виски.

— Очаровательное приглашение, дорогая! Что еще привозить?

— Транквилизаторы и нюхательную соль, — невнятно пробормотала Кэти.

— Что, прости, дорогая?

— Ничего, мам. Я кое-что собираюсь тебе сообщить. Но прежде мне надо у тебя спросить. Помнишь, когда я была маленькой, ты сказала мне, что ты и папа всегда будете любить меня, что бы я ни сделала? Ты сказала, что я для вас всегда ваша Кэти, ты…

— Кэти! — резко прервала ее мать. — Если ты намерена была напугать меня, то у тебя это уже получилось.

— Я не хотела, — несчастно вздохнула Кэти. — Мам, здесь Рамон. Я собираюсь в воскресенье уехать вместе с ним в Пуэрто-Рико и там стать его женой. Об этом мы и хотим поговорить сегодня вечером с тобой и папой.

На секунду наступила тишина, затем из трубки донеслось:

— Нам тоже хотелось бы с тобой поговорить, Кэтрин. Кэти повесила трубку и посмотрела на Рамона, который приподнял бровь в немом вопросе. Кэти пыталась казаться веселой, но получалось кисло. Ох, что сейчас заварится!

Она смотрела в окно, рядом с ней стоял Рамон и заботливо обнимал ее за плечи. По скорости, с которой пара передних фар ворвалась на стоянку около дома, она поняла, что приехали ее родители. Кэти направилась к двери, когда голос Рамона остановил ее: