Поверженные барьеры - Картленд Барбара

Гектор ослабил свои объятия, и у него вырвался какой-то звук, похожий на стон, на крик боли. Скай, однако, не отпускала его. Она прижималась к нему и стояла, глядя ему в лицо.

— Я люблю… тебя, — робко сказала она, и ее голос был тих и нежен.

— О Боже мой! — прошептал еле слышно Гектор. — Что я наделал!

Она улыбнулась.

— Неужели ты не понимаешь? — спросил он, положив ей руки на плечи. — Неужели ты не понимаешь, что это сумасшествие?

— Я люблю тебя, — снова сказала она. Ее слова, казалось, воспламенили Гектора. Он опять прижал ее к себе, но не поцеловал, сдержался; вместо этого покачал ее в своих руках, глядя на ее прекрасное разгоревшееся лицо.

— Моя маленькая любимая, — сказал он нежно.

Он пытался говорить, спорить, но не мог. Красота девушки, мягкость ее рук, гладивших его щеки, запах ее волос и прикосновение ее губ воспламеняли его с такой сумасшедшей силой, что он забыл обо всем, кроме того, что может целовать ее вновь и вновь. Он закрыл ей глаза поцелуями, отклонил ее голову и целовал шею, кончики маленьких розовых ушей.

— Скажи… мне, — прошептала она. — Скажи мне, Гектор.

— Я люблю, я боготворю тебя, — его голос дрожал от эмоций.

Прошло много времени, прежде чем они разомкнули объятия. Чувство изменило обоих. Лицо Скай светилось счастьем, и в своей яркости казалось неземным.

Она протянула ему руку страстным, доверительным жестом. Гектор неистово схватил ее.

— Мы должны все обсудить, — сказал он серьезно. — Не смотри на меня, дорогая, я не могу вынести этого.

— Не надо говорить, — просила она. — Слова испортят все, будем просто счастливы. Давай забудем обо всем, кроме нас и нашей любви.

Он покачал головой. Скай вздохнула, но это скорее был вздох удовлетворения, чем огорчения.

— Хорошо, — сказала она. — Ты можешь говорить первым, но я знаю все твои аргументы и не соглашусь ни с одним из них.

— Дорогая, — умолял он, — не делай наше положение еще более тяжелым.

— Я и не делаю, — ответила она. — Я точно знаю, ты собираешься сказать, что мы должны расстаться и никогда больше не встречаться. Так ведь?

Гектор кивнул с несчастным видом.

— Мне очень жаль, — продолжала Скай, — но я не позволю тебе или любому другому человеку, которого я люблю, покинуть меня. Я люблю тебя, а ты любишь меня… Ты любишь… это правда?

Нотка беспокойства прозвучала в ее последнем вопросе.

Гектор посмотрел ей прямо в глаза.

— Послушай, — сказал он. — Все, что я говорю, все, что я предлагаю, это потому, что я люблю тебя. Потому что теперь я осознал, что с той минуты, как я увидел тебя утром у озера, ты все время была в моих мыслях и в моем сердце. Я боялся смотреть правде в глаза, но я люблю тебя. Я думаю, что я всегда любил тебя, и я знаю, что всегда буду.

Он наклонился и поцеловал ее. На мгновение они прильнули друг к другу. Затем он неумолимо отстранился.

— Все это не означает, что мы можем встречаться, можем быть вместе.

— Но это означает… — воскликнула Скай.

Гектор помолчал, затем сказал:

— Ты что, предполагаешь, что я пойду в замок к твоему дедушке и скажу ему: «Я люблю вашу внучку Скай». Он спросит: «Кто вы такой?» А я отвечу: «Я бедняк у ваших ворот, сын вашего лесника, из третьего поколения людей, которые снимали перед вами шапку, брали ваши подачки и служили вам». Как ты думаешь, что бы твой дедушка сказал?

— А как ты думаешь, что бы он сказал, если бы я пришла к нему и сказала: «Я люблю врача, его имя Макклеод. Ты никогда не слышал о нем, потому что он приехал из другого района Шотландии».

— Это было бы легче, — откровенно согласился Гектор, — но я не приехал из другой местности. Я из Гленхолма. Я родился здесь, рос, ходил в деревенскую школу, а моя мать была горничной твоей матери и носила передник, знак своей профессии.

— Что же ты предлагаешь делать? — еле слышно спросила Скай.

— Я предлагаю, — ответил Гектор, — уйти и забыть меня, вернуться в ту жизнь, которой ты принадлежишь. Может быть, когда-нибудь, проходя мимо этой реки, ты вспомнишь, что у тебя были минуты счастья с человеком, который исчез из твоей жизни.

— Ты трус, — сказала Скай.

Гектор вздрогнул при этих словах.

— Я не трус, — ответил он, затем отрывисто добавил: — О, моя дорогая, ты думаешь, мне легко?

— Конечно, нет, — ответила Скай. — Это невозможно. Поэтому мы так не поступим. — Она взяла его за руку. — Мы два умных интеллигентных человека. Мы оба знаем, что мы хотим получить от жизни. Неужели мы позволим старым традициям, мнениям нескольких безобидных людей на самом деле помешать нам? Конечно, не позволим.