Хочу замуж! - Мэй Сандра

— Салли, это очень мило, что ты помнишь то, о чем я говорила полгода назад, но… я не понимаю связи между стриптизом, Роем Роджерсом и собой.

Моя младшая сестра закатила глаза и покачала кудрявой головкой. С виду Салли напоминает эльфа — многие, ох, многие пали жертвой этого обманчиво-безобидного и убийственно-прелестного облика. Под хрупкой оболочкой скрываются реакция змеи, совесть кошки, ум Макиавелли и изобретательность Гудини. Интриги, которые придумывает моя сестрица, витиеваты и извилисты, как кельтский орнамент.

— Послушай меня, Лори. Ты звонила Рою Роджерсу в Остин восемь раз, хотя с первого раза было ясно, что тебя вежливенько послали. Ты мямлила его секретарше всякую чушь про совместно проведенное детство и мечту увидеться. Потом ты написала ему письмо, от которого у любого свело бы челюсти — таким скучным и занудным оно было.

— Я тоже тебя люблю. Дальше что? Мне надо работать.

— Хорошо, буду краткой. Рой Роджерс — самовлюбленный и напыщенный осел, который на самом деле с детства боится только одного — попасть в глупое положение. Ты это знаешь лучше меня. Среди всех братьев Роджерс он всегда отличался занудством. Значит, нужно поставить его в неловкое положение, припереть к стенке и не выпускать, пока он не даст согласие поработать на тебя.

— Салли, ну как я могу припереть его к стенке?

— Идеален здесь был бы шантаж, но, к сожалению, Джои так и не смог ничего раскопать…

И это моя сестра! Хорош и Джои — младший из братьев Роджерс. Он на полтора года старше Салли, но иногда мне кажется, что они с ней близнецы, разлученные при рождении. Вы только подумайте — шантаж!

— Салли, мне некогда слушать твои фантазии, так что выметайся…

— И тогда я представила себе: бар «Хмельной койот», дядя Кейн, братья Роджерс, Эйб, пара-тройка посетителей — и ты, вылезающая из торта в чем мать…

— Салли!

— … хорошо, в бикини! Ты немного попляшешь на торте, а потом набросишь лассо на Роя и не развяжешь до тех пор, пока он не согласится!

— Глупая глупость и дурацкая дурь!

— Почему? Лассо ты бросаешь лучше ребят, тебя сам дядя Кейн и учил.

— Я не про это. Рой меня убьет и уйдет с вечеринки.

— Вот именно для этого и нужно лассо! Ты прикрутишь его к стулу. И безопасно, и если уж это не глупое положение, то я и не знаю, как оно должно выглядеть.

— Он будет в ярости!

— Да. Но он слишком зануден, чтобы ругаться, как ковбой с дальних пастбищ. Он будет сидеть на глазах у всех и молча умирать от злости, поэтому через три, максимум пять минут согласится на все, что угодно.

— И потом откажется.

— А свидетели? Кроме того, он честный парень. Главное, чтобы он дал слово.

Я смотрела на разрумянившуюся Салли в бессильной ярости. Господи, ведь сколько раз у меня был удобный шанс… утопить в ванночке, забыть в коляске на станции, подбросить в монастырь в Эль-Аламейдо… А теперь поздно, теперь она сама способна меня утопить.

Однако помимо ярости во мне зарождалось и иное, куда более удивительное и пугающее желание. Я все отчетливее понимала, что в бредовой на первый взгляд идее Салли очень много здравого смысла. Рой Роджерс именно таков, каким она его описала: немного сноб, немного педант, серьезный и ответственный мужчина, знающий себе цену. Однако была у него и темная сторона — и я отлично помнила о ее существовании. С самого детства Рой стремился не отставать от сверстников и старших братьев. Для него немыслимо было проиграть, сесть в лужу, остаться в дураках… думаю, он и хирургом стал именно из упрямства — ведь в детстве Рой Роджерс, вы не поверите, очень боялся вида крови!

Я отложила ручку и мрачно уставилась на Салли.

— Чикита, во всем этом есть одно большое «но»: я не умею танцевать стриптиз.

— И не надо, ты что, сдурела? Да тетя Исабель тебя в реке утопит, если узнает. Нет, нужен небольшой танцевальный номер с элементами эротики. Ты же занималась бальными танцами — значит, чувство ритма у тебя есть. Костюмчик я продумаю. Маску будем надевать?

— Не надо. Мы с ним не виделись пятнадцать лет. Он меня не узнает. А дядя Кейн с ребятами, наоборот, узнают и в маске.

Вот так я и влипла в главную авантюру в моей жизни — а все для чего? Сейчас объясню и это.

4

Доктор Лаура Флоу

Врачом я хотела стать всегда. Лет, наверное, с трех. В пять вполне прилично наложила повязку Билли Горну, рассадившему ногу об острый камень. В семь научилась накладывать примитивные швы.