Леди, будьте паинькой - Филлипс Сьюзен Элизабет

Эмма промолчала. Кенни вырулил на автостраду.

— К завтрашнему утру он узнал бы все, до мельчайших подробностей: как я лапал драгоценную девственную подружку его жены, да еще на глазах у всех. На случай, если вы чего-то недопоняли, повторяю: это не самый лучший способ восстановить мою репутацию спортсмена с твердыми моральными принципами.

— Не смейте орать на меня!

Возможно, то, что она не повысила голоса, заставило Кенни взглянуть на нее пристальнее. Он мгновенно остыл и тяжело вздохнул:

— Ладно, понимаю, тут не только ваша вина. Я мог бы отстраниться. Должен был. Но, дьявол, Эмма, я мужчина, а этот твой рот…

— Я уже наслышалась о том, что совершенно невыносима, слишком властная и люблю отдавать приказы. Если в присутствии такой мужеподобной особы, как я, вы не чувствуете себя мужчиной, придется смириться. Мне себя не переделать.

Кенни явно растерялся.

— Я имел в виду вовсе не ваше вечное стремление к лидерству. Речь шла о вашем… не важно. Знай я раньше, что неодолимо притягиваю вас… мы могли бы решить этот вопрос наедине и в более подходящем месте.

Он в самом деле неодолимо притягивал ее… но ничего, кроме бед, это не сулило.

— При чем тут ваши личные качества? Просто вы единственный, кто оказался под рукой. Человек Беддин-ггона следил за мной, и мне нужно было выкинуть что-нибудь скандальное.

— За вами действительно следят?

— Я же говорила, что так будет. Прошлой ночью он торчал в «Раустэбауте».

— Как он выглядит?

— Этакий толстяк с круглой головой и редкими соломенными волосами. По-моему, водит темно-зеленый «таурус». Вы его знаете?

Кенни долго пристально изучал ее.

— Возможно.

— Кенни, у меня осталось только десять дней до возвращения в Англию.

— Это мне хорошо известно.

Свет фар встречного автомобиля мазнул по его лицу.

— Итак, меня нагло использовали?

— По чистой необходимости, — оправдывалась Эмма и, чтобы сохранить лицо, повторила: — Кроме вас, никого рядом не оказалось.

Кенни раздраженно крутанул рулевое колесо.

— И предупреждаю: не вздумайте заигрывать с Декстером или Тедом Бодином, слышите? Я серьезно, Эмма. Прочь руки от этих мужчин.

— История моей жизни, — пробормотала она.

— И что это означает?

— Ничего. — Она была готова откусить себе язык и поэтому быстро сменила тему: — Я с таким наслаждением наблюдала сегодня за Питером! Он никого не замечал, кроме вас.

— Просто есть не хотел, иначе немедленно бы вцепился в мать.

Кенни сбросил скорость, готовясь свернуть на дорогу, ведущую к ранчо.

— Должен признаться, что благодарен вам. Вы здорово защищали меня перед Шелби, не говоря уже о том, что сумели со всеми поладить. И поэтому решил простить вас.

— Ура, — сухо пробурчала Эмма. Автомобиль покатил по длинной аллее. Кенни повернул голову:

— Собираетесь разыгрывать недотрогу?

— Может быть.

— Признаюсь, утром я слишком разгорячился. Следовало бы принять в расчет ваши сердечные порывы благодетеля человечества, особенно когда вы дали мне пощечину. Вы оскорбили мои чувства, вот и все.

— Представьте, я прекрасно вас понимаю, — многозначительно кивнула Эмма.

Кенни завел машину в гараж, примыкавший к дому.

— Если намекаете, что это я вас обидел, зря стараетесь. Мы оба знаем: это невозможно. Впрочем, вам до лампочки мое доброе мнение о вас.

— Верно, — обронила она, только чтобы позлить его. Но удар не попал в цель, и Кенни, ухмыльнувшись, схватил с ее колен пластиковый пакет.

— Я внесу это в дом.

— Нет, я…

Но Кенни уже шагнул на крыльцо, и Эмме пришлось поспешить следом за ним, на кухню.

Свет, оставленный Патриком, бросал мягкие отблески на мебель и яркие картины на стенах, но Эмма, не знавшая, под каким предлогом отобрать пакет, ни на что не обращала внимания. Кенни уже подошел к кухонному столу, когда Эмма с досадой заметила, что ручки пакета разошлись. Кенни небрежно уронил его на стол, и часть содержимого высыпалась.

— Интересно, что это у нас?

Эмма рванулась вперед, но он уже рассматривал небольшой тюбик.

— Мазь от геморроя? Это немного больше, чем я хотел узнать о вас, леди Эмма.

— Я… у меня нет никакого… Немедленно отдайте! Не обращая на нее внимания, он потянулся к книге в мягкой обложке.

«Искусство любви». Ничего себе! А это что?

— Нет!

Она попыталась было отнять пластиковую бутылочку, но Кенни ловко увернулся.