Калейдоскоп - Стил Даниэла

— Будем держать пальцы скрещенными, — сказал Чепмен.

Он ввел свою спутницу в просторный холл. Отсюда правая дверь вела в небольшую гостиную, а левая — в большой светлый зал с уютно горящим камином и прекрасно сохранившейся мебелью викторианской эпохи. Александра шепотом спросила, где хозяин дома, Артур Паттерсон.

— Наверху, отдыхает.

С Артуром приехали две сиделки. Утром Джон подумал: это просто чудо, что еще жив! Казалось, этот человек из последних сил тянул до радостного события. Вряд ли он еще выдержит несколько дней. За четыре месяца он постарел лет на двадцать. Было заметно, что его терзает боль. Но он с надеждой ожидал встречи трех сестер.

— Вы уверены, что они приедут? — допытывался он у Джона. Тот заверил, что все будет в порядке. Только бы Хилари не подвела. Но она ненавидит Артура… Может, и к лучшему, если она не приедет? Старик не вынесет конфронтации. После обеда сиделка заставила его прилечь. Он сойдет к ужину, когда все будут в сборе. Джон представит сестер друг другу… и Артуру.

Александра осмотрела несколько комнат.

— У дома обжитой вид, как будто мистер Паттерсон проводил здесь по многу времени. Дом обставлен с любовью.

Джон улыбнулся и не стал объяснять, что старик решил сделать этот особняк своим последним приютом.

— Хотите подняться на второй этаж?

— С удовольствием.

Интересно, подумала Александра, сколько же ему лет? Иногда в Джоне проглядывает что-то мальчишеское — и в то же время он зрелый мужчина, и серьезный, и озорной — не то что Анри… По сравнению с Анри все кажутся мальчишками. Она так привыкла к властному характеру мужа, его привычке командовать, строгому лицу и широченным плечам, что вдруг затосковала. На его фоне даже самые лучшие выглядели легковесными, всем чего-то недоставало. Александра не могла, не задаваться вопросом: что же теперь будет? Если Анри примет ее обратно, будет ли все по-прежнему? Может быть, он прогонит ее к матери? Или ей придется искать другое жилище? Все так неопределенно…

Джон проводил ее в залитую солнцем угловую комнату. Здесь было тепло; на кровати сверкало белизной отделанное кружевом покрывало; рядом — кресло-качалка… удобный диван… умывальник с фарфоровыми статуэтками. Кто-то позаботился о цветах. Александра показалась себе девушкой, вернувшейся домой на каникулы. Со слезами на глазах она поблагодарила Джона.

— Такое странное чувство… — она пыталась и не могла подобрать нужные слова. — Я ощущаю себя и очень старой, и совсем молодой. Путешествие в прошлое… я растеряна…

— Понимаю.

И ушел, давая ей возможность привести себя в порядок. Вскоре она сошла вниз — в бежевом полотняном костюме и бежевых туфлях с черным мыском — фирменный знак «Шанель».

Она подновила макияж и изменила прическу. Элегантная, отменно владеющая собой светская дама…

Сзади на лестнице послышался шум. Александра обернулась. Это спускался Артур, поддерживаемый двумя сиделками. От него остались только кожа да кости. Он сильно горбился; видно было, что каждый шаг дается ему с огромным трудом. Увидев Александру, он вздрогнул; из глаз хлынули слезы. Она поспешила навстречу.

— Здравствуйте, мистер Паттерсон. — Александра наклонилась и поцеловала его в щеку. — Спасибо за ваше приглашение.

Артур всем телом дрожал и не мог проронить ни слова. Только сжимал ее руку в своих. Потом опомнился и позволил ей помочь спуститься и усадить в удобное кресло в большой гостиной. Здесь он совладал с волнением и хрипло вымолвил:

— Господи, как ты на нее похожа! Ты Александра или Мегана? — Он хорошо помнил, что у Хилари черные волосы, как у Сэма.

— Александра, сэр.

— Даже акцент тот же. Прожив много лет в Америке, она так и не смогла избавиться от французского акцента.

Он не сводил с Александры глаз, пораженный сходством. Она подумала: до чего странно — походить на кого-то, кого не знаешь, но кому обязан жизнью.

— Вы очень ее любили?

Появился Джон и предложил Александре бокал вина. Она отказалась. Ей хотелось сосредоточить свое внимание на Артуре Паттерсоне и нетерпеливом ожидании сестер. Возбуждение нарастало.

— Да, — задумчиво произнес Артур. — Я очень любил ее… Она была прекрасна… горда… с сильным характером… полна жизни… — И он рассказал Александре о том, как они с Сэмом встретили Соланж в освобожденном Париже. — Я был уверен, что она вот-вот напустит на нас военную полицию. Но твой отец был неотразим! — На губах Артура забрезжила слабая улыбка. — После войны он стал замечательным актером.

Он рассказал, в каких спектаклях блистал Сэм Уолкер. Александра внимательно слушала.

Снаружи донесся шум автомобиля. Джон исчез. Послышались голоса…

Безотчетно завладев рукой Александры, Артур прислушался. Открылась входная дверь, и появилась молодая женщина, очень похожая на Александру — ее более молодой двойник.

Александра вскочила и с распростертыми объятиями бросилась к молодой женщине. Это было все равно что увидеть свое отражение в зеркале времени. Единственная разница заключалась в цвете глаз: у Александры они были голубыми, а у Меганы — зелеными, как у Соланж.

— Мегана? — осторожно спросила Александра, хотя в этом не было нужды: и так с первого взгляда было видно, что они — сестры.

Та кивнула, и они крепко обнялись, забыв о своем намерении сохранять самообладание. Александра крепко прижала к себе сестру, и той показалось, будто она что-то вспомнила.

— Ты — почти моя копия, — сквозь слезы засмеялась Мегана. — Только одета по-другому.

Сама Мегана, как обычно, была в джинсах, кроссовках и рубашке с короткими рукавами. Следуя примеру приемной матери, она всюду одевалась одинаково. Но сейчас не выдержала и воскликнула, обращаясь к Александре:

— Какая ты красивая! И нарядная!

Александра подвела ее к Артуру.

— Как поживаете, мистер Паттерсон? — застенчиво, как школьница, поздоровалась Мегана.

Артур окинул ее довольным взглядом. Она почти так же хороша, как Соланж, но попроще; ей недостает загадочности Александры. И все же в ней угадывалась незаурядная личность; от нее веяло чистотой и интеллигентностью. Хорошенькая молодая женщина.

— Ты, значит, врач?

— Да, сэр. Я как раз заканчиваю стажироваться. Это произойдет к Рождеству.

Артур переводил взгляд с одной на другую. В их глазах не было ни гнева, ни горечи. Благодаря ему их судьбы сложились благополучно. Не то что у бедняжки Хилари… После того как Джон в сильно смягченном виде рассказал Артуру о ее реакции, тот безумно боялся обвинений, которые Хилари может бросить ему в лицо, но все равно с нетерпением ждал ее приезда.