Прекрасная незнакомка - Стил Даниэла

Как положено, к первой годовщине свадьбы Алехандра произвела на свет первенца, сына назвали Жюльен. Антуан не скрывал радости. Объявился наследник его банковской империи, и, прогуливаясь часами вместе с маркизом по аллеям Санта-Эухении, Антуан, хотя ребенку исполнилось всего-то месяц, мирно обсуждал с тестем свои замыслы, касающиеся банка и сына. Тесть целиком доверял ему, за год и Малль-банк, и Квадраль-банк прибавили в весе.

Алехандра осталась на лето со своими братьями и сестрами, их детьми, кузинами, племянницами и друзьями. Не успел Антуан вернуться в Париж, она уже вновь была беременна. На сей раз случился выкидыш, а в следующий Алехандра разрешилась близнецами, недоношенными и мертворожденными. Затем последовала краткая передышка, полгода, проведенные ею в семейном кругу, в Мадриде. После чего Алехандра вернулась в Париж к мужу и опять забеременела. Эта четвертая беременность подарила Рафаэллу, с двухлетней разницей с Жюльеном. Произошли еще два выкидыша и второе мертворождение, после чего цветущая красавица Алехандра заявила, что ей не подходит парижский климат и что сестры полагают более полезным для ее здоровья жить в Испании. Насмотревшись на неуклонное ее стремление туда во все время их супружества, Антуан безропотно подчинился. Так заведено у дам в той стране, стоит ли встревать в битву, которую никогда не выиграть.

С тех пор он удовлетворялся лицезрением ее в Санта-Эухении или в Мадриде, окруженной кузинами, сестрами и дуэньями, совершенно удовлетворенной постоянным кругом родни, избранных приятельниц, горстки их неженатых братьев, вывозивших дам на концерты, на оперные и драматические спектакли. Алехандра оставалась в числе видных красавиц Испании, тут вела она прекрасную, излюбленную жизнь, в праздности и роскоши. Антуану не составляло особых проблем то и дело прилетать в Испанию, когда можно было отлучиться из банка, но делал он это все реже и реже. Вовремя он убедил жену отпустить детей обратно в Париж на учебу, с условием, конечно, что те будут наведываться в Санта-Эухению каждые каникулы и проводить здесь лето. Изредка Алехандра решалась навестить его в Париже, хотя постоянно жаловалась на разрушительные последствия французского климата для ее здоровья. Последнее мертворождение привело к тому, что детей больше не появлялось, и Алехандру с мужем соединяло лишь платоническое взаимное чувство, что, по уверениям ее сестер, было совершенно нормальным.

Антуан без всяких возражений предоставил событиям течь своим ходом, и когда маркиз умер, брак себя оправдал. Никого не удивило принятое решение. Алехандра и Антуан совместно унаследовали Квадраль-банк. Ее братья получили внушительную компенсацию, зато Антуану досталась вся империя, которую он горячо желал присовокупить к своей собственной. Теперь, продолжая ее созидание, он строил расчеты на сына, однако единственному сыну не суждено было вступить в права наследства. В шестнадцать лет Жюльен де Морнэ-Малль случайно погиб, играя в поло в Буэнос-Айресе, и оставил мать потрясенной, отца скорбящим, Рафаэллу – единственным отпрыском.

Именно Рафаэлла старалась утешить отца, полетела вместе с ним в Буэнос-Айрес, чтобы привезти тело юноши во Францию. Она не выпускала отцову руку из своей в те бесконечные часы, вместе не сводили они глаз с гроба, когда в печали снижались на посадку в Орли; Алехандра появилась в Париже отдельно, в сопровождении сестер, кузин, одного из братьев, нескольких близких подруг, так что ее сопровождали, опекали, как и в течение всей предшествующей жизни. И упрямо уговаривали после похорон возвратиться вместе с ними в Испанию, а она, в слезах, уступая, позволила им увезти себя назад. У Алехандры была внушительная армия опекунов, у Антуана же – никого, только четырнадцатилетнее дитя.

Однако в дальнейшем эта трагедия породила особые узы меж ним и Рафаэллой. Нечто не обсуждаемое, но неизменно присутствующее. Эта беда породила и особый контакт меж ее отцом и Джоном Генри, когда те выяснили, что их постигла одинаковая потеря – смерть единственного сына. У Джона Генри сын погиб в авиакатастрофе, двадцати одного года, пилотируя собственный самолет. Жена тоже умерла, пятью годами позже. Но для каждого из обоих мужчин невыносимым ударом было лишиться сына. Антуана могла утешить Рафаэлла, у Джона Генри других детей не было, и после смерти супруги он так и не женился.

В самом начале делового сотрудничества двух банкиров, когда бы ни появлялся в Париже Джон Генри, Рафаэлла оказывалась в Испании. Он поддразнивал Антуана – дочь, мол, у него воображаемая. Это превратилось в расхожую шутку, пока однажды швейцар не привел Джона Генри в кабинет Антуана, а там гость увидел не Антуана, а темные глаза ослепительно красивой юной девушки, с дрожью глядевшей на него, словно перепуганная серна. Появление незнакомца в комнате повергло ее чуть ли не в ужас. Она готовила уроки и должна была воспользоваться справочниками, которые лежали здесь у отца. Черные кудрявые волосы ниспадали шелковистыми потоками. На миг он застыл в молчании и благоговении. Затем взял себя в руки, послал ей теплый взгляд, убеждающий, дружественный. Но ведь за месяцы, что она ходила на занятия в Париже, виделась она со считанными людьми, а в Испании так ее берегли и охраняли, что совсем редко случалось ей оказаться наедине с незнакомым мужчиной. Она, кажется, не имела понятия, как поддерживать с ним разговор, но после его легких шуточек и подмигиваний, рассмеялась. Антуан присоединился к ним лишь через полчаса, с глубокими извинениями, что, мол, в банке задержался. Пока ехал в машине домой, он прикидывал, познакомился ли, наконец, Джон Генри с Рафаэллой, и потом сознался себе, что надеялся на это.