Настоящая любовь и другие напасти - Гибсон Рэйчел

Фейт подумала о каком-то неизвестном, который следил за ней и делал фотографии тайком. Отвратительно. И она была в ярости. Что за человек нанимает кого-то, чтобы фотографировать людей в три утра?

Тот, кто намерен выиграть. И он выиграл. Лэндон выиграл, а она проиграла в игре, в которой даже не знала, что принимает участие. Только это была не игра. Это была ее жизнь. То, что сделал Лэндон, как кислота обжигало желудок Фейт.

Она любила Тая до глубины души, но не знала, что он чувствует к ней. Кроме того, что ему нравилось заниматься с ней сексом. Но секс — не любовь, Фейт поняла это давным-давно. Когда Тай обнаружит, что она продала команду, он будет в ярости, но справится с этим. Когда он обнаружит, что она больше не собирается встречаться с ним, он тоже может немного разозлиться. Но, Фейт была уверена, и с этим он справится.

Отвернувшись от окна, она забралась обратно на постель. Смотрела в потолок и думала, сможет ли пережить следующие недели до финала плей-офф. Когда парни услышат о продаже, будут ли они скучать по ней?

А что будет с неделями после этого? Или в следующем месяце, или через два месяца? Валери, Пебблс и она. Может быть, она отправится в путешествие. Или переедет. Переедет подальше от Сиэтла, «Чинуков» и Тая. Подальше от боли, которую будет испытывать при виде их.

А Джулс? Что она будет делать с Джулсом? Он ушел из «Боинга», чтобы работать на Фейт. Не было ни малейшего шанса, что Лэндон возьмет ее помощника. Она могла оставить Гарсию на работе, но в какой должности? Координатор по обуви? Джулс возненавидит это.

В десять минут двенадцатого телефон, стоявший на ночном столике, зазвонил. Это был Тай. После каждой игры Фейт приходила к нему домой, или он шел к ней. Сегодня она не ответила. Включила канал новостей и увидела, что «Чинуки» проиграли третью игру в овертайме, и «Пингвины» набрали очко в серии.

На следующее утро, в пять часов, Тай снова позвонил. Фейт решила, что он только что поднялся на борт самолета «Чинуков». Конечно, она должна будет увидеться с Таем. Она должна будет увидеться с ним и сказать, что они не могут встречаться. Но ей нужно было время. Время первой принять правду и придумать хорошую, внушающую доверие ложь.

Позже, тем же днем, Фейт убедила мать, что у нее ужасный фарингит и высокая температура. Поскольку выглядела Фейт дерьмово, поверить в это было нетрудно. Она пролежала в постели целый день, а вечером в одиночестве своей комнаты смотрела, как «Чинуки» выиграли четвертую игру.

Тай позвонил ночью и следующим утром, рано. Он оставил сообщения, но Фейт не перезвонила. Ее навестил Джулс, и она решила, что заслуживает «Оскара» за изображение больной. Или хотя бы «Эмми». Ей пришлось сказать, что семья Лэндона будет использовать вип-ложу этим вечером в «Кей Арене», а Джулиан и Валери должны будут сидеть на верхнем ярусе. Фейт неубедительно соврала об обещании, которое дала Вирджилу, но Джулс ей не поверил. Он продолжал снова и снова спрашивать ее, не случилось ли чего-то, о чем он должен знать. И снова и снова Фейт лгала.

Тем вечером, пока Лэндон и его семья наблюдали за игрой из ложи владельца в «Кей», Фейт смотрела матч в своей гостиной, через несколько кварталов от арены. «Чинуки» проиграли пятую игру в овертайме.

Это еще раз разбило сердце Фейт, от которого и так уже остались одни осколки, но невыносимо больно стало, когда она слушала телефонный звонок и знала, что это Тай. Она не думала, что ее сердце может болеть еще сильнее, но следующие два дня доказали обратное. Тай перестал звонить, что было еще более мучительным, чем его раздраженные сообщения. А «Чинуки» проиграли шестой матч и снова в овертайме. Казалось, ее команда распадается, и Фейт ничего не могла поделать с этим.

Седьмая и последняя игра должна была состояться в «Кей» при поддержке огромной толпы народа, среди которой не будет Фейт.

Утром, после того как «Чинуки» проиграли в Питтсбурге, Фейт до полудня приняла душ и почистила зубы. Мать была с Павлом, возможно, дома у Тая, и Фейт осталась одна. Она проверила телефон, но Тай не звонил. И это было хорошо. Это было то, чего она хотела, но просто не так быстро.

В десять утра кто-то позвонил по внутренней связи из фойе ее дома.

— Если ты не впустишь меня, — сказал Тай, и его голос звучал не только устало, но и раздраженно, — я позвоню и сообщу о заложенной бомбе, и всех жильцов эвакуируют.

Сердце Фейт забилось в груди при звуках его голоса: