Верить в себя - Стил Даниэла

— Так-так… — Стиви покачала головой. — Что-то будет дальше…

— Ничего. — Кэрол пожала плечами. — Мы с тобой вернемся домой, вот и все. — Она подняла глаза, и Стиви увидела открытый и честный взгляд. Похоже, Кэрол действительно верила в то, что говорила, а вот у Стиви были некоторые сомнения. В глазах Кэрол горел огонь зарождающейся любви. Похоже, Мэтью все-таки удалось раздуть тлеющие под пеплом угли.

— Итак, мы вернемся домой. А потом?

— Ничего, — уже громче повторила Кэрол. — Совсем ничего. Книга закрыта. То, что происходит сейчас, — эпилог. Попытка добавить ложку меда к бочке дегтя. — Голос ее звучал твердо, но Стиви снова показалось, что Кэрол пытается убедить в этом прежде всего себя.

— Значит, продолжения не будет? — спросила она, и Кэрол отрицательно покачала головой.

— Ладно, придется тебе поверить. Хотя, честно говоря, мне так не кажется. Мэтью безумно в тебя влюблен, это же видно невооруженным глазом! — Да и Кэрол, несмотря на все свои уверения, явно не была к нему так равнодушна, как ей хотелось показать Стиви и самой себе.

— Был влюблен, — уточнила Кэрол и вздохнула. — Тогда мы оба действительно были как сумасшедшие. Но теперь, я надеюсь, мы пришли в себя.

— Да, с тех пор многое изменилось, — согласилась Стиви. — Но не все… далеко не все.

Она была уверена, что Мэтью по-прежнему питает к Кэрол весьма сильные чувства. Да и самой Кэрол он был небезразличен, как бы горячо она это ни отрицала. Больше того — видя, как внимательно и заботливо француз опекает Кэрол, Стиви и сама стала относиться к нему более благосклонно.

— Я думаю, пятнадцать лет назад вы встретились не в самый удачный момент, — добавила она.

— Это точно, — согласилась Кэрол. — А что, сейчас разве удачный момент? Я больше не живу в Париже — в Лос-Анджелесе у меня своя жизнь, свои друзья и заботы. Бессмысленно пытаться вдохнуть жизнь в то, что давно умерло.

— А вдруг он согласится переехать к тебе? — предположила Стиви, и Кэрол рассмеялась.

— Прекрати! Нужно быть круглой дурой, чтобы два раза подряд угодить в одну и ту же яму… Да, когда-то я любила Мэтью больше жизни, но теперь все прошло. За пятнадцать лет может остыть и самая безумная любовь.

— Ну, не знаю, — с сомнением протянула Стиви. — Впрочем, это не мое дело. Я заговорила об этом только потому, что после смерти Шона ты осталась одна. А ведь тебе не так уж много лет, и ты еще можешь устроить свою жизнь и быть счастливой.

Стиви действительно считала, что после смерти мужа Кэрол фактически заперла себя в четырех стенах, и только встреча с Мэтью заставила ее в некотором смысле нарушить добровольное затворничество. Каждая прогулка с ним возвращала ее к жизни и в буквальном, и в переносном смысле.

— Я вовсе не одна, — возразила Кэрол. — У меня есть мои дети и работа, которую я люблю и которая приносит мне удовлетворение. Кроме того, я осталась в живых, хотя могла умереть… Я счастлива, Стиви, и ничего сверх этого мне не нужно.

— А мне кажется, что нужно, — упрямо повторила Стиви.

— Нет, — отрезала Кэрол.

— Ты полна сил, рано еще опускать занавес. Кэрол прищурилась:

— У меня было два мужа и одна большая любовь. Чего еще тебе от меня надо?

— Я хочу, чтобы ты была счастлива и жила насыщенной, полной жизнью. Знаешь, как в сказках: — «Они поженились и жили долго и счастливо». Или в твоем случае — «наконец-то поженились».

— Не могу с тобой не согласиться. Через пятнадцать лет это действительно «наконец-то», — заметила Кэрол. — Только никакого «долго и счастливо» не будет, а будет все наоборот. Когда-то мне нравился Париж, а теперь нет. Теперь я живу в Лос-Анджелесе, а Мэтью… Нет, каждый из нас живет своей жизнью.

— То-то я смотрю — стоит вам встретиться, и вы никак не можете наговориться. И вообще должна тебе сказать — такой оживленной и радостной я давно тебя не видела, разве что когда Шон был жив. И это после всего, что с тобой случилось в этом проклятом тоннеле.

Стиви вовсе не собиралась убеждать Кэрол в том, что Мэтью идеален, хотя ей самой он все больше нравился. Главное было то, что он до сих пор любил Кэрол. К тому же со смертью его жены исчезло единственное разлучившее их когда-то препятствие. Как и Кэрол, Мэтью был теперь абсолютно свободен, и Стиви не понимала, почему бы этим двоим не попытаться сделать что-то со своими жизнями.

— Мэтью — очень интересный человек и прекрасный собеседник, — возразила Кэрол. — Я бы даже сказала — блестящий. Но он — француз.

— И что, по-твоему, это означает? — осведомилась Стиви.

— Очень многое, и в частности то, что он будет чувствовать себя несчастным в любой стране, кроме Франции. Ну а что касается меня, то и я теперь не смогла бы жить нигде, кроме Лос-Анджелеса. Мне нравится этот город, там я чувствую себя на своем месте, а Мэтью… Ладно, хватит обо мне, лучше скажи, как поживает твой Алан? Он звонит тебе?

Кэрол явно хотела сменить тему, но ее вопрос застал Стиви врасплох.

— А что?.. — выдавила она, смутившись.

— Что значит «что»? Я спросила тебя, как он поживает. — Кэрол улыбнулась. — Ну ладно, выкладывай, что там у вас?

— Да ничего. Так… — Стиви пожала плечами и покраснела. — У него все нормально. Даже отлично.

— По-моему, ты что-то скрываешь! — рассмеялась Кэрол. — Ну, давай, признавайся! Я же вижу — вы что-то задумали.

Несколько мгновений Стиви еще боролась, но потом сдалась. Свои секреты она никогда хранить не умела — только тайны Кэрол были для нее священными.

— Ну хорошо… — сказала она. — Я и сама хотела все тебе рассказать, но только позже. И потом, я еще ничего не решила. Мне нужно еще раз все обсудить с Аланом и выяснить условия…

— Какие условия?! — удивилась Кэрол, и Стиви покраснела еще больше.

— Вчера вечером Алан сделал мне предложение, — единым духом выпалила она.

— По телефону? — Брови Кэрол поползли вверх.

— Ну да. Алан сказал, что не может ждать, пока я вернусь. Он даже купил кольцо, хотя я еще не сказала «да».

— Вот это правильно. Сначала нужно взглянуть на кольцо и только потом соглашаться, — поддразнила Кэрол.

Стиви картинно закатила глаза.

— Я даже не знаю, хочу ли я выходить замуж, — сказала она. — Алан говорит, что моей работе это не помешает и что у нас все будет как прежде. Даже еще лучше — с кольцами, официальной регистрацией и прочей дребеденью. Кстати, Кэрол, если дело все-таки дойдет до свадьбы, ты согласишься быть моей… даже не знаю, как это называется… Подружкой?

— Если я ничего не путаю, в последний раз это называлось «свидетельница со стороны невесты», — припомнила Кэрол. — Ну а если серьезно, то я буду очень рада, потому что мне тоже хочется, чтобы ты была счастлива и жила насыщенной и полной жизнью. — Она улыбнулась. — Нет, правда, соглашайся!