Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1 - Гитин Валерий Григорьевич

А те, которые ужасаются, любят еще говорить, что дети — наше продолжение, наше бессмертие. Бред профессионального семьянина, которому уж очень хочется выдать желаемое за действительное. Это кошки обретают бессмертие в своих котятах, а человек в своих свершениях сугубо человеческого свойства, и реализация способности к размножению тут ни при чем…

К тому же Брут — государственный муж, как принято говорить, и он не имеет права свои животные привязанности ставить выше интересов государства. В таком случае голову прежде всего нужно рубить подобному государственному деятелю, а потом уже его преступному потомству.

Ну, а после того как Брут покинул судебное заседание, ошеломленные его суровой справедливостью заговорщики, в частности представители семейства Аквилиев, видя нерешительность Коллатина, второго консула, потребовали выдачи своего раба Виндиция, главного свидетеля обвинения.

И что же? Коллатин, изнывающий от желания спасти негодяев-племянников, выказывает готовность не только выдать Виндиция, но и вообще распустить собрание. Но Валерий Публикола твердо заявляет, что не выдаст свидетеля и не позволит распустить собрание, то есть помиловать изменников. На форуме завязывается потасовка между патриотами и сторонниками заговорщиков. В это время возвращается Брут и с ним надлежащий порядок. Коллатин отстранен от участия в заседании, да и вообще от должности консула. На его место избирается Валерий Публикола. А судьи единогласно приговаривают изменников к смерти. Приговор исполняется тут же и немедленно.

Став консулом, Валерий Публикола предпринимает ряд шагов, направленных на завоевание всенародной любви. Самым эффектным из этих шагов можно считать следующий. Он разрушил до основания свой роскошный дом на Палатинском холме, дабы не подчеркивать свое превосходство над среднестатистическим римлянином. Народ это оценил по достоинству, и Публикола из надменного и чванливого олигарха враз превратился в «своего парня», тем более бездомного. Впрочем, ему вскоре народ выделил участок земли, на котором был выстроен дом просторный, но без претензий на изящество, так раздражающее простых людей…

А вот что безоговорочно принимается простыми людьми, так это захват чужих территорий. Простые люди никогда не осудят действия своих правителей в этом направлении. Они будут охотно собираться на митинги в поддержку политики правительства и восторженно одобрять выступления косноязычных ораторов относительно того, что «если разобраться, так это ж наша исконная земля» или «житья от них нет» (это при том, что «их» никто никогда в глаза не видел), а еще — самое потрясающее — «если не мы, то…» Простой народ, он всегда патриотичен, он никогда не скажет, как эти паршивые интеллектуалы, что это «незаконное вторжение»», «агрессивная политика» или «оккупация», ни в коем разе!

Римляне были патриотами в самом широком понимании этого слова, так что можно лишь посочувствовать из соседям сначала по Аппенинскому полуострову, затем — по северному Средиземноморью, а затем… Как известно, аппетит приходит во время еды.

В V веке до н.э. простые римляне — плебеи — добились права ежегодно избирать своих защитников — народных трибунов, которым вменялось в обязанность держать открытыми двери своих домов в любое время суток, чтобы любой плебей мог обрести там законную защиту.

Естественно, эти трибуны были беззастенчивыми популистами, добиваясь благосклонности плебеев, претензии которых к окружающей жизни чисто по-плебейски превалировали над возможностями их удовлетворения.

Так же естественно, что благоразумные общественные деятели пытались по мере сил сдерживать популистский азарт народных трибунов, а это подчас чревато было весьма опасными последствиями.